|
Стараясь не вникать в подробности его колдовской практики, она всегда знала тем не менее, где он находится, с кем общается, чем именно занят. В мысли, конечно, не заглядывала – не в обычае это у светлых дев.
И вот, несколько месяцев назад, Идали побывал у своего… Тут Клементина замялась. – Ты ведь знаешь, кому он служит? – осторожно спросила она у Кароля. – Да, – коротко ответил тот, холодея с головы до пят. Страшная догадка подтверждалась. – Так вот, от него Идали вернулся радостный, – продолжила Клементина. – Сказал, что уже почти свободен. Ему осталось сделать одно-единственное, последнее дело, после чего он сможет навсегда бросить свою темную практику. Уехать со мной, куда я пожелаю. И между нами не останется никаких тягостных тайн… Как ни странно, ее это сообщение не обрадовало. Наоборот, сердце сжалось так, словно то была наихудшая весть, какую она могла услышать. Причин своего дурного предчувствия Клементина понять не могла. Но когда Идали собрался в путь, она сделала то же самое. И последовала за ним – в Ниамею, в Нибур, в труппу бродячего театра. Все, что она знала, – она должна быть рядом. Надеясь помочь, пыталась понять, что именно ему там понадобилось, но, не имея, опять же, привычки читать чужие мысли, в этом не преуспела. А потом… О дальнейшем Кароль знает и сам. Случилось то, что случилось. Сонные чары, отключение сознания. Идали исчез. Домой не вернулся, и теперь она не знает, где он. И в этом-то и заключается самое страшное. – Возможно, я рано паникую, – сказала она. – Но такого еще не было. Чтобы я не могла узнать, где он находится?… – это что-то немыслимое. Невозможное. Я чувствовала Идали всегда, достаточно было обратиться к своему внутреннему сторожу. А сейчас – не чувствую ничего. Словно бы его нет нигде на свете… Лицо ее сделалось еще бледней. Заметней стали темные круги под ясными солнечными глазами. Кароль вновь медленно кивнул. – Если я правильно тебя понял, в Ниамею, на последнее дело, он отправился не по собственному желанию? Это было задание? – Да, – сказала Клементина. – Если я сама правильно поняла. – Боюсь, ты не ошиблась. – Кароль помрачнел. – В таком случае выходит, он искал… то, что искал… не для себя. И, найдя, конечно же, в первую очередь должен был передать это… На лице Клементины остались одни глаза. В которых вдруг угасло солнечное сияние, затененное страхом. – Феррусу, – сказала она. – Своему хозяину-демону. От него и не вернулся…
Глава 4
Тьма кругом стояла – хоть глаз коли, и Катти испуганно ойкнула. Пиви крепче сжала ее руку, успокаивая. Но сказать ничего не успела, потому что в следующий миг в кромешном мраке прорезался вдруг тонкий луч фонарика, и кто-то невидимый рыкнул глубоким басом: – Все в порядке, не бойтесь. Прозвучало это, вопреки смыслу сказанного, не приветливо. А примерно как «навязались, черт возьми, мне на голову», отчего на лучик света Пиви уставилась с настороженностью. Тот заплясал, приближаясь и выхватывая из темноты грязный цементный пол, усеянный металлической стружкой и клочьями бумаги, контуры каких-то громоздких предметов, накрытых чехлами… Новый мир представал не слишком привлекательной стороной. Наконец луч добрался до девушек, осветил поочередно каждую из них, и тот же бас угрюмо проворчал: – Так я и думал… голые и босые. Держите! – После чего рука из тьмы протянула им большой, увесистый пластиковый пакет. |
