— Псионика, говорите? Вы что, имеете в виду нечто вроде телекинеза? Пытаетесь приводить в движение силой мысли машины и всякие аппараты?

— Ого, я ощущаю определенный здоровый скептицизм, — сказал Колвилл, допил кофе и поднялся на ноги.

— Вовсе нет! — оборонительно воскликнул Маккензи. — Я только...

— Не волнуйтесь, — сказал Колвилл. — Подобной реакции я ожидал. Вот почему я приезжаю сюда, где меня не могут достать мои коллеги. Здесь легче работать. К тому же я еще и геолог-любитель, а с геологической точки зрения эта местность весьма интересна.

Маккензи встревоженно побарабанил пальцами по высоким голенищам своих сапог.

— Я не хочу мешать вам работать своими глупыми вопросами, но... но псионика всегда казалась мне просто сказками.

— Совершенно верно, — серьезно согласился Колвилл. — Это и есть сказки. — Он махнул рукой на свою кучу оборудования. — Если я вам расскажу, что могут делать некоторые из этих вещей, то вы просто поднимете меня на смех. И даже хуже. Вы можете попытаться запереть меня. Так что я не стану вам ничего говорить.

— Я приму ваши слова на веру, — сказал Маккензи. — К тому же, у меня сейчас нет настроения спорить о псионике.

— У вас свои проблемы, да? — сочувственно спросил Колвилл.

— Да, проблемы, — ответил Маккензи.

Полчаса спустя, когда Маккензи закончил рассказывать о своих трудностях в поисках урановых жил, они снова вернулись к псионике.

— Все равно я в это не верю, — упрямо сказал Маккензи.

Его все больше раздражало упорное нежелание Колвилла начать отстаивать какую-либо точку зрения, против которой можно привести сокрушительные доводы. На любые его слова отшельник просто мягко говорил: «А мне кажется, что это будет работать...» и резко менял тему.

— Я в это не верю и никогда не поверю, — повторил Маккензи. — Машины просто не могут работать так.

— Как так?

— Без управления, без смысла... Без энергии, наконец. Вот посмотрите, — Маккензи снял с плеча счетчик Гейгера. — Вот машина — обычная машина. Когда она находится рядом с радиоактивными элементами, то начинает быстро и громко щелкать. Когда удаляется от них, то щелкает все реже и тише. И она всегда работает именно таким образом. Вы можете рассчитывать на это.

— Однако она принесла вам в последнее время мало пользы, не так ли? — улыбнулся Колвилл.

— Виноват в этом не счетчик, — парировал Маккензи. — Просто я не попал в нужное место.

— Угу... — задумчиво протянул Колвилл. — А предположим... только предположим, что я мог бы создать для вас машину, которая приведет вас в нужное место. Которая сама найдет вам уран. Вы ведь говорите, что здесь непременно где-то должен быть уран?

— Где-то должен быть, — сказал Маккензи. — Другие разведчики говорили, что находили его следы. Очень рассеянные следы, но современная горная промышленность умеет добывать уран даже из бедных руд.

— Прекрасно, — сказал Колвилл. — Так позвольте мне сделать для вас псионическую безделушку. Затем мы выпустим ее отсюда и посмотрим что будет.

Маккензи начал было сердито отказываться, но тут же сообразил, как глупо все это звучит, и расхохотался. Что если у отшельника действительно получится хоть что-то? Это казалось невероятным, но было неправильно заранее отказываться. Никогда ведь нельзя все знать наперед. А если «безделушка» не сработает, то, по крайней мере, уладит спор о псионике или хотя бы даст Маккензи неплохие очки.

— Ладно, — сказал наконец Маккензи. — Вы делаете свою штучку, я пробую ее. Но до того времени буду пользоваться старым надежным Гейгером.