Я смахнул со лба пот и уставился на темный лес. Воздух был плотным и жарким, так что дышать было трудно, а что еще неприятнее — он был очень влажным. Откуда-то из глубины чащи деревьев с острыми зелеными листьями я услышал крик: резкий, хриплый, отчаянный.

Предсмертный вопль.

— Грубый, примитивный мир, — сделал вывод биолог Лезенби. — Планета молодая. И жизнь здесь ценится дешево.

Хендрин кивнул.

— Нужно разбиться на группы, — сказал он. — И наружу выходить только хорошо вооруженными. Все должны взять бластеры. Мы понятия не имеем, что за странные создания скрываются в чаще.

Меня все еще немного потряхивало. Столь внезапно выскочивший из джунглей зубастик не принес пользы моей нервной системе.

— Может, нам стоит улететь с этой планеты, капитан? — сказал я. — Здесь слишком опасно. Наверное, лучше проверить другие планеты в этой системе.

Хендрин резко повернулся ко мне, и я увидел, как все дружелюбие стекло с него, точно вода. Впервые с тех пор, как я ступил на борт корабля, я увидел настоящего Хендрина. Лицо его стало лицом фанатика, человека, получившего задание и собирающегося выполнить его любой ценой. Меня аж мороз пробрал.

— Маркхэм, — сказал он, — вы с нами еще недолго, так что я прощаю вам эти слова, хотя они неуместны в устах члена Отряда Разведки, а также эколога. Когда корабль Космической Разведки опускается на планету, он остается на ней, пока задание не будет выполнено. Я поступаю так уже тринадцать лет и буду поступать впредь.

Слова его были, словно щелчки кнута. Потом он повернулся к остальным членам команды.

— Кто-нибудь еще хочет немедленно улететь?

Все молчали.

Я с несчастным видом кусал себе губы. Часть меня хотела немедленно признаться капитану, что я никакой не эколог и вообще не являюсь членом Космической Разведки, я просто беглый экспортер шкур янгов, который должен был скрыться из-за ложного обвинения в убийстве и в качестве удобного выхода воспользовался его кораблем. Но я понимал, что этого не стоит делать. Хендрин был весь во власти высоких принципов и не оставил бы меня в живых, если бы узнал правду. По выражению его лица я понял, что он не пожалеет времени и вернет меня на Веллиран, если только его принципы велят это сделать.

Наверное, Джеффри Халлан понятия не имел об этом. Но что толку думать сейчас о Халлане. Я оказался перед необходимостью играть роль эколога до тех пор, как Хендрин не решит, что достаточно изучил Планету Семь в Системе А. Это было непросто.

Из джунглей донесся еще один предсмертный вопль.

— Простите, капитан, — сказал я, заставив себя казаться смущенным. — Слишком уж внезапно произошло нападение... нервы у меня...

— Ладно, Маркхэм, — сказал Хендрин, голос его был грубым, но сочувствующим. — Я все понимаю. Но чтобы я больше не слышал об отлете, пока задание не будет выполнено!

— Слушаюсь, капитан! — сказал я и даже попытался храбро улыбнуться.

Но поскольку из окружающих нас джунглей все еще неслись звуки борьбы и убийств, я невольно подумал о том, не был бы я в большей безопасности, оставшись на Веллиране.

Час спустя, после короткого совещания на борту корабля, мы начали формальные полномасштабные исследования Планеты Семь.

К тому времени я уже достаточно изучил план предстоящих действий, чтобы и дальше успешно выдавать себя за эколога.

Цель Отряда Косморазведки состояла в том, чтобы оценить все миры во Вселенной, коих насчитываются неисчислимые миллиарды, и привезти на Землю в Центральное Управление полный отчет. Центральное Управление — это гигантский компьютер, дававший возможность спокойно существовать в Галактике ста миллиардам людей, который должен переварить привезенные сведения и записать отчет на ленту.