Покинув каюту, девушка убедилась, что все Дуги уже вернулись на борт, а запасы пополнены. Теперь сбежать с корабля не представлялось возможным.

36. Исследовательница

Следом за Локон каюту покинула и Ворона. Разрешение спуститься к себе Локон получила не раньше, чем корабль отошел на приличное расстояние от порта и взял курс на Багряное море.

Локон с ужасом осознала, что угодила в ловушку, из которой уже не вырваться. «Воронья песнь» шла полным ходом навстречу смертельным дождевым вихрям.

«Даже если мы каким-то чудом и выживем, моей участи не позавидуешь, – размышляла Локон. – Провести остаток дней в рабстве у дракона! Неужели я и впрямь надеялась обмануть пиратов? Неужели действительно думала, что сумею спасти Чарли? Что из всех людей, живущих на этой планете, именно я способна вырвать его из когтей Колдуньи? Смех, да и только!»

Больше всего Локон расстраивало то, что Чарли может никогда не узнать, на что она пошла ради него. Вероятно, он просто сгниет в казематах Колдуньи. А если даже случится чудо и Чарли выберется на свободу, ему расскажут лишь, что Локон покинула родную Скалу, а затем канула в споры вместе с «Мечтой Ута», потопленной беглецами-висельниками.

Локон спустилась по трапу и пошла по коридору мимо снующих из трюма и обратно веселых Дугов. Она чувствовала себя невероятно одиноко. Так, наверное, чувствует себя за ужином в трактире бедняга, подавившийся куском, если никто этого не замечает или не хочет замечать.

Душившие слезы грозили брызнуть в любой момент. Локон поспешила укрыться в каюте. Она сомневалась, что рыдать у всех на виду – достойное занятие для пирата, и поэтому облегченно выдохнула, успев затворить за собой дверь, прежде чем чувства вырвались наружу.

– Ой-ой! – воскликнул Хак, взбираясь на спинку койки в изножье. – Локон, ты чего? Что-то случилось?

– Я… я… – У девушки сперло дыхание, и она смогла лишь покачать головой.

Слишком много всего навалилось разом. Психика человека, как и его желудок, пластична, но до известных пределов. Да, можно переварить немалое количество пищи за один прием, но если заталкивать ее в желудок слишком быстро, то она полезет обратно.

– Что они с тобой сделали, Локон?! – не унимался Хак. – Уж я им отомщу, обещаю! Все пальцы на ногах отгрызу!

– Пальцы на ногах? – сквозь слезы переспросила Локон, пытаясь представить себе это смехотворное зрелище.

– Ага, – кивнул Хак. – Поступок самый что ни на есть героический. Ведь по вонючести пальцы ног занимают почетное третье место в списке частей человеческого тела. Но ради тебя я готов на все!

Локон улеглась на койку и устремила взор в потолок, но слезы все равно продолжали катиться по щекам.

– Локон? – спросил Хак. – Нет, в самом деле, что случилось?

– Ничего не случилось, – прошептала Локон. – И никто со мной ничего не делал. Я сама виновата. Во всем виновата я сама. Капитан хочет отдать меня дракону Багряного моря – в обмен на исцеление… Но и без этого я уже давно уже знаю, что вляпалась по уши! Так чему я, собственно, удивляюсь? Отчего бы мне и не закончить жалкое существование здесь, на корабле, что несется на всех парусах навстречу року под управлением настоящего демона? Это именно то, чего я заслуживаю!

Локон стала вытирать глаза, и тут большой палец левой ноги пронзила боль.

– Эй!.. – вскрикнула Локон и села, уставившись на Хака, по-прежнему ютившегося в изножье койки.

– Прости, – сказал Хак. – Но я поклялся укусить того, кто заставляет тебя лить слезы. Кстати говоря… Не хочу показаться грубым, но запах от твоих ног…

Локон снова легла.

– Не смеши, пожалуйста, а то я лопну – как охлажденный стакан, который обдали кипятком.