Он оказался в маленьком кубическом пространстве, занятом седовласыми людьми в накрахмаленных белых рубашках и синих галстуках, сидящими за столами, отделенными друг от друга стеклянными перегородками. И было так тихо, что Джейсону казалось, что он слышит шум воздуха, выходящего из решеток кондиционера.

Офицер по имени Генри Кендейл, сопровождавший Джейсона в управление полиции, кивнул человеку за столом, и тот, очевидно, нажал на скрытую от глаз кнопку. Затрещал сигнал, и дверь отъехала в сторону. Офицер Кендейл повел Джейсона в другое помещение, которое выглядело еще более убого, чем кабинет директора школы, в которой учился Джейсон: ни плакатов на стенах, ни столов, ни стульев, ни занавесок на окнах — ничего.

«Остальные прибудут с минуты на минуту», — сказал офицер Кендейл все тем же мягким и вежливым голосом. — «Ты можешь очень помочь следствию, Джейсон, поэтому постарайся».

После того, как он вышел, Джейсон содрогнулся от холода, наполняющего помещение. Он подошел к окну и выглянул на Майн-Стрит. Движение по улице было вялым, будто жара вводила в недомогание не только людей, но и автобусы и машины. Люди перемещались вяло и апатично, словно пленку в кино пустили с замедленной скоростью. Джейсон подумал о матери и о том, что согласиться придти сюда, было ошибкой. А затем он подумал: «К чему все эти мысли?»

Раньше, этим утром он был удивлен, когда, выглянув в окно своей комнаты, увидел полицейскую машину, остановившуюся у дорожки, ведущей к крыльцу их дома: «Что, к ним снова приехала полиция?» Его пульс участился, а дыхание стало таким, как после пробежки на уроке физкультуры, будто в визите полиции могло быть нечто угрожающее. Но синие огоньки на крыше не моргали, а вышедший из машины краснолицый офицер полиции лениво побрел в сторону их дома.

Услышав звонок в дверь, Джейсон продолжал тихо стоять, пытаясь заставить успокоиться сердце и дыхание, насколько это было возможно. Появление полицейского вернуло ему образ Алисии Бартлет, когда он последний раз ее видел, находясь у нее дома. Он был последним, кто ее видел. Бедная Алисия.

Голос матери пришел к нему откуда-то издалека.

Немного погодя Джейсон стоял в прихожей вместе с нею и полицейским.

— Это офицер Кендейл, — сказала она. — Он хочет попросить тебя о помощи следствию.

— Мы уже к некоторым обратились за помощью, — начал объяснять полицейский.

— Вчера у нас был детектив, и он разговаривал с Джейсоном, — сказала мать. — Довольно долго.

— Мы это знаем, миссис Дорент — голос офицера удивил своей мягкостью, не присущей столь крупным людям. — Но мы пытаемся подойти к этому по-другому. К нам в управление полиции прибыл следователь, который занимается именно такими делами, и он должен опросить возможных свидетелей, кого они могли видеть на улице в тот понедельник.

— Но я уже рассказывал детективу, что не видел ничего, — произнес Джейсон, почувствовав, что он может говорить. То, что он сказал, очевидно, должно было отстранить его от дальнейших бесед со следователем или полицейскими, но ему на самом деле хотелось хоть чем-нибудь помочь следствию.

— Мы это понимаем, Джейсон, — сказал полицейский. — Но экспертам, на самом деле, потребовались люди, которые что-либо могли видеть или знать. Иногда мы нечто видим и при этом не осознаем того, что это видим, иногда что-то слышим и не замечаем этого, так как не думаем, что это — важно. И чтобы это выяснить, нужно правильно задать вопрос, и свидетельство появится там, где его не ждешь, когда даже и не подозреваешь, что оно может что-либо доказывать.

Джейсон с облегчением вздохнул, когда его мать сказала:

— Ладно, я уверена, что Джейсон сможет вам помочь. Он — хороший мальчик.