Удар кабаньей кавалерии, закованной в стальные доспехи, оказывается воистину страшен. Первые пять рядов легионеров просто сносит в ничто. У пехоты нет ни единого шанса пережить атаку бегущего по прямой кабана. Бивни ездовых животных буквально запускают врага в дальний полёт. Их копыта оставляют глубокие вмятины даже на самых крепких доспехах. Даже касательный удар головой сбивает с ног элитных солдат Железного Легиона.

Мы вгрызаемся во вражеский строй, подобно зубьям пилы в кору дерева.

— На выход! — командую я, и кавалерия поворачивает направо. Я не безумец, чтобы полагать, что пяти сотен всадников окажется достаточно, чтобы разбить войско, превосходящее наше по численности в десять раз!

Совершив прорыв, я сразу же веду своих парней на выход из этой катавасии. Как и уже упомянутые зубья пилы, мы сделали свою работу, обтесали древесину — пора и честь знать!

Выбраться из столпотворения вражеской пехоты оказывается далеко не лёгким занятием, но мы справляемся. Во время маневрирования я как раз наблюдаю за проделанной работой.

Мы «откусили» от Легиона внушительный кусок и внесли разлад в их ряды. Причём разлад, по всей видимости, ширится и теперь затрагивает весь Железный Легион. Даже те силы, что штурмуют Техас.

И тут до меня доходит. Это не просто наша работа. Что-то ещё расстроило работу столь отлаженного механизма. Вот только что? И тут я замечаю странность.

Легионеры… атакуют друг друга. Гражданская война? Восстание против тирании Парижа? Чем, черт возьми, занимается Консул⁈

Однако я не долго предаюсь размышлениям. Техас всё ещё держится на волоске. Хоть в тылу у Легиона и всё идёт наперекосяк, но передовые части всё ещё сохраняют какую-никакую дисциплину. А это означает, что битва ещё далека от завершения.

— На новый заход! — командую я, и королевская гвардия отвечает мне бойкими выкриками.

Вышло однажды, получится пробить оборону Железного Легиона и во второй раз!

Я дергаю за поводья и даю сигнал Петру. Боевой хряк понимает меня с полуслова. Мы срываемся в новую атаку. Пришла пора отрубить хвост многоголовой гидре!

* * *

Командующий Тит взмахнул мечом, отсекая голову очередному предателю. Коварные щупальца Филина, оказывается, добрались даже до самого близкого окружения Лорда Консула!

Какая мерзость! Какое порочащее титул второго после Владыки поведение!

Предатель! Подумать только! Ударить Лорда Консула в спину руками своих подчинённых! И при этом талдычить о «спасении и очищении Парижа»! Помешанный на интригах ублюдок!

— Командующий Тит! У нас проблемы! На поле боя прибыл Король Шурик с кавалерией! — воскликнул один из гонцов.

— Что⁈ — в шоке воскликнул Тит. Как же невовремя! Почему именно сейчас, а не спустя пару часов! Этого времени хватило бы, чтобы покончить с Филином и его выводком шелудивых псов!

Черт, как же всё к этому пришло⁈

— Что нам делать, командующий Тит⁈ — спросили солдаты, сгрудившись вокруг мужчины.

— Нам не продержаться под натиском предателей и кабаньих наездников! — произнёс гонец. — Они атакуют со всех сторон! Это окружение!

— Не паниковать! Страх отравляет рассудок! Ослепляет, извращает мировоззрение! Последнее, что я хочу видеть от бравых сынов Парижа — это жалобные вопли и истерику! — закричал Тит, заглушая звуки битвы вокруг.

Его взгляд обратился к гонцу.

— Сколько кавалеристов у Спарты?

— Примерно пять сотен. Может чуть больше. Но меньше тысячи!

— Отправьте им навстречу группу Данцига!

— Командующий Тит, вы уверены? А как же предатели?

— С предателями мы разберёмся и сами! — ответил Тит.