Собственно, так и есть. Система требует от него разрушить постройки на берегу, и он не может противиться этому приказу. Так что несмотря на опасность и на то, что он получил весьма болезненный урок, отступить спрут не может.

Либо мы, либо он.

В этот раз мы ему особо и не мешаем.

Только валькирии издалека осыпают монстра камнями из пращей, чтобы это не выглядело совсем уже игрой в поддавки. Дротики на него тратить нет смысла.

Вся эта ситуация, по всей видимости, немного расслабляет спрута судя по тому, что его движения становятся менее резкими и агрессивными.

Он величаво проламывает частокол, и повалив одну из башен, разносит её на брёвнышки. А после принимается поглощать их с редким аппетитом.

Покончив с защитными сооружениями, он без помех добирается до склада.

— Идеально, — едва слышно шепчу я себе под нос, наблюдая за происходящим.

Видя, что мы не сопротивляемся, ракообразные тоже смелеют. Они стройными шеренгами выходят на берег, тесня отходящий перед ними строй фалангистов.

Видимо, хотят взять реванш за вчерашнее и поучаствовать в разрушении нашего лагеря.

— Пора? — рядом со мной встаёт Мышь, готовая в любой момент обрушить всю свою мощь.

— Ещё нет. Подождём, — отвечаю я, качая головой.

Шипят и трещат клешнями раки-затейники и крабы-аниматоры.

Довольно урчит от обильного приёма пищи спрут-затворник. Но это не надолго…

Именно когда последняя опорная балка нашего склада оказывается в бездонной пасти чудовища, я киваю головой.

И характер боя переворачивается с ног на голову.

Теперь мы атакуем, а монстры вынуждены обороняться.

Кажется, они и вправду поверили в нашу слабость! В то, что мы отступаем потому, что боимся.

Десятки ракообразных падают у наших ног, не успевая среагировать на смену тактики.

Выхватив меч, я бросаюсь в бой в первых рядах.

Слева на меня налетает раки-затейник, грозно шипя.

Отмахиваясь от него мечом, я немедленно атакую следующую цель — краба-аниматора, который ошеломлённо моргает своими глазками-бусинками.

Заблокировав мой выпад клешнёй, краб не ожидает атаки с другого фланга от Третьего.

Мгновение — и туловище краба получает незапланированное природой отверстие в своём панцире.

Тот, как обычно, верен своему оружию. Остро наточенной сапёрной лопатке из булата.

Так и движется наш отряд — методично, эффективно и безжалостно. Мы просто перемалываем ракообразных, которые и не думают нападать.

Они в панике несутся обратно в морские глубины.

Спрут, видя разгром в рядах своего войска, кидается ему на помощь…

И не может сдвинуться с места. Как бы он ни упирался своими щупальцами, брюхо лежит на земле, как приклеенное.

И неудивительно!

Ведь мы загрузили этот склад несколькими тоннами чугунных изделий, лишь бы удержать спрута на месте.

И нам это удалось! Монстр даже не понял, что проглотил больше, чем может выдержать его тело!

В дело пошло всё, гири и гантели, которые выплавлялись для тренировки фалангистов, несколько наковален, даже огромные чугунные сковородки, на которых на кухне жарили картошку сразу на несколько десятков человек.

Уж не знаю, как удалось уговорить наших поварих расстаться с ними.

Всё же спрут не обычное живое существо со старой земли, а порождение Системы, потому он не мог остановиться, пока не уничтожит ВСЁ на берегу.

Как бы он ни был силен, но ТАКОЕ количество чугунных наковален его организм не в состоянии переварить или даже просто сдвинуть!

Попался!

Мышь выходит вперёд, потирая руки.

— Может быть, снова облить его горючей смесью? — уточняю я. — Так будет быстрее.

— Незачем зря полезную вещь тратить, — отмахивается магесса, — я с ним сама разберусь.