Подойдя к двери, хозяйка спросила сдавленным от испуга голосом: Кто там?

И с площадки мужской голос с мягкой успокаивающей интонацией произнес: Мария Григорьевна, я из уголовного розыска. Меня прислал Кондратов. Мы очень просим ещё раз взглянуть на фотографии подозреваемых нами людей. Они все задержаны и находятся у нас в Управлении и вам теперь совершенно нечего бояться.

Обухова повернулась к Симе, которая стояла в глубине комнаты у стола. Та ободряюще кивнула головой. И повинуясь призыву подруги, Обухова на всякий случай накинув цепочку, приоткрыла дверь.

Она тут же поняла свою ошибку, но было поздно: убийца выстрелил ей прямо в лицо. Сима испуганно попятилась в глубину комнаты, но тут же поняла, что это излишне: убийца, стоя на лестничной клетке никак не мог её увидеть сквозь узкую щель, на которую была открыта дверь, удерживаемая короткой цепью.

Услышав быстрые шаги, сбегающего вниз человека Сима поняла, что опасность миновала и бросилась к окну. Но напрасно: она смогла увидеть лишь спину преступника, который, приподняв плечи и пригнув голову, удалялся по переулку. Этого было явно мало для опознания. Собрав всю свою волю, Сима бросилась к телефону и позвонила в милицию. И лишь после этого дала волю слезам.

Было уже около десяти часов вечера, когда Ильину домой позвонил Кондратов и сообщил о гибели Обуховой. Договорились встретиться на месте происшествия. Когда Ильин подъехал, Кондратов закончил беседовать с подругой убитой Серафимой Павловной. Несмотря на горе, заплаканная женщина изложила хронику события четко и логично. Но её сообщение ничего не давало для изобличения Оборотня.

— Ну вот, Ильин, и все. Похоже мы окончательно проиграли. После убийства Храпова и Обуховой у нас не осталось прямых свидетельств вины Оборотня.

— А пистолет?

— Он скорее всего избавился от него, либо спрятал так, что и сам не скоро найдет.

— А что если заставить его раскрыться и вновь взяться за оружие.

— И ты знаешь как это сделать?

— Идея на первый взгляд рискованная, но Оборотень сейчас после трех убийств подряд наверняка взвинчен до предела, боится разоблачения и может из страха клюнуть на нашу дезинформацию.

— Какую?

— Ты сам говорил, что он никогда не видел Обухову в лицо. Это так?

— Да, а куда ты клонишь? Стоп, я кажется догадался: объявим, что по ошибке он убил не Обухову, а её подругу Серафиму Павловну. А уцелевшая Обухова якобы, боясь нового покушения, переехала на время жить к своей дальней знакомой. У меня есть на примете пустующая квартира в районе Трубной площади и мы подкинем Оборотню этот новый адресок. Пусть туда заявится, а мы будем его ждать.

Глядя на загоревшееся лицо сыщика, Ильин развил мысль: А чтобы он обязательно туда полез завтра с утра объявишь своим ребятам, что Обухова, обозленная гибелью ни в чем не повинной подруги, согласилась дать показания и опознать убийцу Фролова. Только сейчас она находится в шоке и медики рекомендовали дать ей возможность придти в себя. А потому опознание намечено провести лишь завтра к вечеру. В такой ситуации у него не будет выхода: он пойдет на риск. Только надо обеспечить сохранение нашего плана в тайне. Пойду поговорю с Серафимой Павловной.

Через несколько минут Ильин вернулся. По его лицу было видно, что старушка дала свое согласие на участие в операции. Кондратов одобрительно кивнул товарищу: Молодец, Ильин, подал хорошую идею. Теперь для того, чтобы она сработала, надо объяснить ребятам из местного уголовного розыска, чтобы держали рот на замке, а следователь Анохин, которому поручено вести это дело всегда нам помогал.