Эрих выругался, выкатив глаза, он попытался найти место, где можно было бы спрятаться. Мимо прошли еще роботы. Мэйсон схватился за кинжал.

— Нет! — Шумер схватил его запястье, заставляя убрать руку, а его голос был тихим и повелительным. — Здесь опасно, но мы сумеем сбежать. Идем!

Он ускорил шаги.

Металлические люди шли дальше, руки-щупальца болтались, выпученные глаза настороженно смотрели по сторонам. Лязг их ног заполнил весь коридор. Колокол прогудел еще раз.

— Он собирает жителей на общегородской совет, — сказал Эрих. — Там обязаны быть все. Сейчас у нас не получится найти тебе убежище. Придется подождать...

Через пять минут они вошли в большое помещение с высоким потолком, где не было ни единого окна. Огромная пустота зала из белого камня вселяла трепет. Освещение создавалось уже привычными зелеными стержнями. Помещение опоясывали туннели. Из них выходило множество мужчин и женщин, изредка встречались и дети.

Ведомый Эрихом, Мэйсон присоединился к остальным. В конце огромного зала стояло возвышение, пустое, не считая серебристого металлического яйца, висевшего в воздухе и, по-видимому, не имеющего никакой опоры. Оно было чуть больше двух метров в длину. Непонятным образом оно напомнило Мэйсону гроб. Археолог заметил, что когда Эрих увидел яйцо, ему стало не по себе.

Зал продолжал заполняться людьми с коричневыми лицами и мечущимися глазами. Они перешептывались между собой, периодически поглядывая на возвышение. Мэйсону показалось странным слышать тихое бормотание на языке, известном лишь нескольким ученым, — по крайней мере, в его время.

С высокого потолка стал опускаться черный диск. Затем его нисхождение прервалось, и он повис в воздухе, раскачиваясь над толпой. Перешептывания стихли.

Два робота, идя бок о бок, появились из туннеля рядом с возвышением. За ними катилось нечто похожее на огромную металлическую сферу с отрезанным верхом — большую чашу. И в ней Мэйсон увидел покрытую синими венами распухшую лысую голову, раздутую и уродливую — чудовищно увеличенную карикатуру на человеческий череп. С черепа проницательно глядели два маленьких глаза, похожих на бусинки.

Мэйсон искоса посмотрел на шумера. Глаза Эриха были расчетливо-циничными — тем не менее в них читалась и тревога. Мэйсон понял, что некоторое презрение шумера к Владыке было не совсем настоящим, — оно прятало необъяснимый страх к Греддару Клону. Владыка, наверное, казался Эриху каким-то чудовищем, поскольку он, как и Мэйсон, не осознавал или не понимал, что через сотни или тысячи лет человеческая раса эволюционирует и превратится в существ, подобных странному человеку на возвышении.

Повозка медленно ехала за роботами. Бледная худая рука с длинными тонкими пальцами ухватилась за край чаши. Роботы остановились на возвышении, и повозка проехала между ними, чтобы развернуться лицом к толпе людей, среди которых Мэйсон увидел других роботов, стоящих как стражники. По толпе пробежал шепот.

— Владыка!

Мэйсон удивленно приподнял брови. Теперь он понял, что Греддар Клон поддерживает власть над суеверными жителями Аль Бекра, играя их страхом неизвестного. Весь зал, как вдруг осознал археолог, был огромным театром, хитроумно устроенным, чтобы впечатлять зрителей таинственностью и чужеродностью. В чрезвычайно развитой науке Греддара Клона Мэйсон заметил угрозу, но этот маскарад он видел насквозь и не боялся его. Каким-то образом теперь он перестал чувствовать себя таким уж потерянным и беспомощным.

Владыка поднял худую руку, и толпа преклонилась пред ним. Мэйсон нашел место за толстым лысым человеком в шерстяной накидке.

Из черного диска, висящего над головой, раздался бесстрастный металлический голос. Мэйсон осторожно поднял голову. Прибор — возможно, усилитель голоса — наверняка казался очень странным Эриху и остальным.