Пока он вел переговоры, уже рассвело. Завтракать Дэвиду не хотелось, хотя с самого обеда вчерашнего дня он ничего не ел. Когда Жюльен, Катрин, Майкл и Элизабет удалились, он так и уснул в кресле. Прошло, наверное, часа три. Разбудил его звонок Катрин. Она сообщила, что у Жюльена начался сепсис, но теперь, после принятых врачами мер, все относительно нормально. Катрин благодарила за помощь и извинялась за утреннюю сцену. Оказалось, что раны, которые Жюльен получил во время своей гениальной, достойной кисти лучшего художника операции по взятию собственного неприступного замка, были плохо промыты. Попала инфекция. Жюльен застрял в больнице надолго. Как раз с того, чтобы навестить его, Дэвид и решил начать день. Билеты до Цюриха на поезд он заказал еще вчера. До отъезда оставалось еще часа четыре.

В палату к Жюльену Дэвид прошел беспрепятственно. Состояние пациента было уже вне опасности. Первая фраза, которую изрек Жюльен, была следующая:

– Я сегодня же выпишусь отсюда! Со мной уже все в порядке.

Дэвид усмехнулся. Но его друг и вправду выглядел намного лучше. Порозовел, синева вокруг глаз почти исчезла, хотя скулы все так же выделялись на лице.

– Что ты смеешься, – обиделся Жюльен на ухмылку Дэвида. – Не веришь? Вот увидишь. Сегодня же поеду домой. Хватит.

– Бога ради! – притворно согласился Дэвид. – А я посмотрю на лицо Катрин, которая зайдет к тебе после работы и обнаружит, что ее муж написал отказ от госпитализации и самовольно, не пройдя курс лечения, отправился домой.

Жюльен сконфузился. Видимо, Катрин неплохо поработала с ним вчера. Неизвестно, чем уж она пригрозила своему несговорчивому мужу, но средство возымело действие.

– Так-то лучше! – Дэвид подмигнул ему.

– Не издевайся. – Жюльен улыбнулся. – Я сам удивляюсь, как она меня терпит. Будь я на ее месте, уже, наверное, развелся бы.

– Она любит тебя таким, какой ты есть. И только с ней ты можешь быть самим собой, ничего не опасаясь. Это и есть любовь. Перед коллегами, друзьями мы играем какие-то роли. И только любящий человек принимает тебя без прикрас. Любой твой недостаток в ее глазах – достоинство. Береги ее. Она тебя любит. А чтобы беречь ее – береги себя. И все у вас будет хорошо. Я уверен.

– А как у вас? – Жюльен хитро прищурился. – Поведайте мне о своих планах, господин Герой-любовник.

Дэвид взял стул и, поставив его рядом с кроватью, сел. Палата была небольшая, как и все одиночные. Белая, чистая, на окнах жалюзи, на полу линолеум, плоские плафоны люстр на потолке. Все как везде.

– У нас еще пока не знаю. – Дэвид пожал плечами. – Сегодня уезжаю в Цюрих. Остановлюсь там в какой-нибудь гостинице, разведаю обстановку: как она, чем занимается. Вряд ли перевод оформляют быстро. До конца недели, скорее всего, она не будет посещать занятия. Тем более что Цюрих и Базель – в разных кантонах. Короче, осмотрюсь.

– А потом? – В глазах Жюльена вспыхнуло детское любопытство.

– А потом я подожду удобного момента и сделаю ей предложение. Если она скажет «да», заодно познакомлюсь с родителями и мы вернемся сюда. Надеюсь, вернемся вместе.