На полу вокруг сведберговых сапог образовалась лужа. Но Валландер не стал говорить ему, что сапоги надо бы снять. Едва ли они найдут тайну смерти Густава Веттерстедта у него на кухне.

 Сведберг сел и вытер волосы носовым платком.

 — Я смутно помню, что как-то ты говорил, будто в молодости увлекался историей индейцев, — начал Валландер. — Я не ошибся?

 Сведберг удивленно посмотрел на него.

 — Да, — сказал он. — Я много читал про индейцев. И никогда не смотрел всех этих фильмов, которые все равно не говорят правду об их жизни. Я переписывался со знатоком индейской культуры Ункасом, который когда-то победил в телевизионном конкурсе — меня тогда еще и на свете не было. Он многому меня научил.

 — Ты, наверно, недоумеваешь, почему я спросил тебя об этом? — продолжал Валландер.

 — Да, собственно, нет, — ответил Сведберг. — Ведь убийца снял скальп с Веттерстедта.

 Валландер внимательно посмотрел на него.

 — Ты так считаешь?

 — Если считать скальпирование искусством, то преступник владеет им почти в совершенстве. Один надрез острым ножом на лбу. Затем несколько надрезов вдоль висков. Чтобы одним махом содрать кожу.

 — Он умер от рубленой раны чуть пониже лопаток, — продолжал Валландер.

 Сведберг пожал плечами.

 — Индейские воины наносили удар в голову, — сказал он. — Позвоночник разрубить трудно. Топор надо держать косо. Особенно, если жертва находится в движении.

 — А если жертва стоит неподвижно?

 — В любом случае индейцы так не делали, — ответил Сведберг. — Не в их обычаях было убивать человека со спины. Да и вообще убивать кого-либо.

 Валландер наклонил голову и подпер лоб рукой.

 — Почему тебя это интересует? — спросил Сведберг. — Вряд ли Веттерстедта зарубил индеец.

 — А кто еще мог снять скальп?

 — Сумасшедший, — ответил Сведберг. — Тот, кто это совершил, явно не в себе. Мы должны поймать его как можно скорее.

 — Знаю, — сказал Валландер.

 Сведберг поднялся и вышел. Валландер взял половую тряпку и вытер лужу на полу. Затем пошел к Анн-Бритт Хёглунд. Было почти пол-одиннадцатого.

 — Голос у твоего отца был невеселый, — сказала она, когда Валландер очутился у нее за спиной. — Кажется, больше всего его разозлило то, что ты не позвонил ему раньше.

 — И здесь он прав, — ответил Валландер. — Нашла что-нибудь?

 — На удивление мало, — ответила она. — На первый взгляд, ничего не украдено. Замки на шкафах целы. Наверно, у него была домработница, которая и поддерживала порядок в таком огромном доме.

 — Почему ты так думаешь?

 — Есть два обстоятельства. Во-первых, существует большая разница между тем, как наводит порядок мужчина, и как это делает женщина. Не спрашивай, почему. Просто это так, и все тут.

 — А второе?

 — Я нашла ежедневник с пометкой «поломойка» и указанием времени. Пометка повторяется два раза в месяц.

 — Там на самом деле написано «поломойка»?

 — Прекрасное старинное слово с пренебрежительным оттенком.

 — Посмотри, когда она приходила в последний раз.

 — В этот четверг.

 — Теперь понятно, почему везде так чисто прибрано.

 Валландер опустился на стул по другую сторону письменного стола.