— Сидеть, Волк! Ложись! Лежать, Волк!

Собака неохотно отодвинулась на пару дюймов.

Даллас не знал, что сказать. Провалиться ему на этом месте, если у него найдутся подходящие слова. Или вообще какие-нибудь слова. Даллас Келхаун, вещие уста «Келхаун пропетис», лишился своего красноречия.

— Можно, я отвезу тебя назад в Свит-Бей? Она молча покачала головой.

— Там ты будешь в безопасности. Я просто скажу Фенси и матери, что ты теперь со мной, и они перестанут тебя замечать.

Но она снова покачала головой.

— Мы могли бы связаться с Белой и попросить привезти Джинни ко мне домой.

— Нет.

— Рей, я все равно не сдамся. Я хочу быть с тобой. Мне кажется, что Уоррен втянул тебя в какую-то историю, о которой ты не подозревала. Но даже если это и не так, до сих пор ты ничего не знала о моем существовании. И просто не смогла бы причинить мне какой-либо вред.

Рей резко отвернулась к окну.

Осторожно, едва касаясь кончиками пальцев, он отвел у нее со лба влажные пряди волос. На него пахнуло снедавшим ее лихорадочным нервным жаром.

— Ты невольно угодила в ловушку, верно, Рей? Или это тебе только кажется?

— Ты бы не мог просто отвезти меня в коттедж? Мне нужно позаботиться о том, чтобы джип привели в порядок.

— Он уже в порядке. И стоит возле коттеджа. Мне не хотелось отгонять его туда, но у меня нет права отменять твои решения.

— Верно, у тебя нет такого права. Но все равно — спасибо. У Далласа сдавило горло, и он с трудом перевел дыхание.

— Это был настоящий шок, когда я обнаружил тебя в коттедже у реки.

— Почему?

— Участок Паркеров должен был вот-вот стать собственностью фирмы. А потом они отказались от наших услуг, и мы получали только процент с арендной платы. Мы долго не могли понять, как это произошло. До тех пор, пока не выяснилось, что это Уоррен заключил с ними сделку, предложив меньшие комиссионные. Он поступил так со многими участками. Тебе было об этом известно?

— Он никогда бы так не поступил!

Однако что-то в ее голосе заставило Далласа подумать, что она сама не верит в свои слова.

— Говори что хочешь. Однако он это сделал. В любом случае участок Паркеров был родовой собственностью семьи Уорренов, пока его отец не женился на единственной дочери Вертеров, а те не угодили в какие-то бешеные неприятности. Им срочно потребовались деньги, и мой отец купил этот участок и продал Паркерам. Но Уоррен почему-то вбил себе в голову, что именно мы были во всем виноваты.

— Это ты так считаешь.

— Уоррен был плохим парнем.

— Он был хорошим человеком, — возразила она, поворачивая к Далласу заплаканное лицо. — И мне наплевать на то, что здесь все как один считали его странным. И я, и Джинни видели от него только хорошее.

— И ты его любила, — вырвалось у Далласа, для которого была невыносимой сама мысль о Рей и Уоррене — вместе.

Рей вдруг потупилась.

— Ты его любила? — настаивал Даллас.

— Мы относились друг к другу с нежностью и заботой.

— Но?.. — Он чуть не охнул от невероятного облегчения. — Тут ведь наверняка кроется какое-то «но».

У нее из глаз снова полились слезы, а бледные губы сжались в упрямую линию.

— Прости. Я слишком давлю на тебя, потому что… Рей, я очень тебя люблю. Может, это оттого, что я никого не любил прежде, но я действительно растерян. И не могу собраться с мыслями.

— Как ты отыскал меня в Деклайне? Столь крутой поворот застал его врасплох.

— Уоррен устроил себе берлогу в одном из домов, полученных им как нашим агентом.