— Ветер? — предположил я.

— Хотелось бы, — вздохнул инженер.

— Надо посмотреть, что это.

Я решительно направился на источник звука. Положения он не менял, просто иногда замолкал, а через несколько секунд возобновлялся, так что проблем определить его местонахождение не было.

К чести Ивана Терентьевича, хоть он и выглядел насмерть перепуганным, идти за мной не отказался. А может ему казалось, что так безопаснее. Я не стал спрашивать.

Мы свернули в проулок, прошли вдоль очередного забора. Показался посеревший от времени амбар. Возле распахнутых настежь дверей стоял колёсный трактор с прицепом.

Подвывание усилилось. Теперь стало ясно, что это точно не ветер, с другой стороны я понятия не имел, кто может издавать такой откровенно неприятный звук.

— Оно в амбаре, — вдруг сказал инженер.

Я кивнул.

— Может не будем смотреть — вдруг это опасно? — высказался Иван Терентьевич.

— А это мы сейчас выясним: опасно или нет, — с преувеличенной бодростью произнёс я.

Поджилки у меня не тряслись, однако особого комфорта я не испытывал. И всё-таки: если что-то начала, надо довести до конца. Должен же я выяснить, кто тут оглашает округу своим воем!

Мы обогнули трактор. Я потрогал мотор — он был тёплый. Ещё недавно машинка тарахтела, даже остыть толком не успела. Дверца в кабину была распахнута. Я посмотрел внутрь: кабина как кабина — седлушка почему-то без спинки, какие-то тряпки, фуфайка, на полу закупоренные бутылки с тёмной жидкостью. Ну и характерный запах солярки — без этого никуда.

При взгляде на всё это хозяйство сложилось впечатление, что каких-то полчаса-сорок минут назад тракторист приехал, заглушил мотор, вылез из кабины и отправился по своим делам. Смущало одно: почва тут была мягкой и рыхлой, но я почему-то не увидел следов его ног на земле. Ну не мог же он взять и улететь…

Короче, всё чудесатей и чудесатей, как говорила Алиса.

Понять бы в какую страну чудес я попал…

Всё это мне категорически не нравилось.

— Кузя, что говорят твои локаторы?

— Ничего, — отозвался шоггот.

Эх, а я так надеялся на его способности. Придётся пускать в ход свой НЗ маны. У меня осталось буквально на донышке, но на внутренний тепловизор хватит. Лезть напропалую в амбар, откуда идёт вой, не очень предусмотрительно. Сначала надо проверить, есть ли там что-то живое и сколько его всего.

— Толя, вы что? — совсем испугался Иван Терентьевич.

— Не мешайте, — велел я.

Внутреннее зрение показало, что да, в амбаре кто-то есть, очертания его очень похожи на лежащего человека, который иногда вскидывал голову, и в этот момент мы слышали его вой.

— Кажется, в амбаре раненый. Нужно ему помочь, — сказал я уже на ходу.

В голове вертелись всякие варианты: если он транспортабельный, подгоню мотоцикл, попробую как-то пристроить в коляске. Инженер и на заднем сиденье неплохо прокатится.

Если же всё гораздо серьёзней, придётся вызывать помощь. Всяко в деревне есть и другие телефонные аппараты, за исключением того, что с оборванным проводом. На крайний случай сгоняю к своим за медиками.

В амбаре было темно и пахло сырым сеном. Я зажёг тактический фонарик. Луч высветил копны спрессованного сена, вилы, грабли и ещё какой-то сельскохозяйственный инструмент.

Раненый лежал в пяти метрах от входа прямо на земле. Мы подошли к нему поближе.

— Твою мать! — отшатнулся Иван Терентьевич. — Что это?

Зрелище было неприглядным. Такое чувство, будто несчастного сначала проглотило таинственное существо, а потом выплюнуло, покрыв желудочным соком.