Кстати, Лиза подсказала забрать «Молнию Зевса» с собой. Свой ресурс артефакт ещё не выработал и по-прежнему представлял большую ценность.

Лиза упросила научить её управлять тяжёлой армейской техникой. Да, у неё получилось далеко не сразу, мы едва не перевернулись на одном из склонов, однако потом дело пошло на лад, и у меня появилась сменщица. Когда я слишком уставал, просил её сесть за баранку.

Почти всю дорогу пулемёт молчал, только однажды я пустил его в ход, когда из чащи вылезло загадочное чудо-юдо, происхождение которого не смогла определить даже Лиза. Подобные мутанты ей прежде не встречались, и больше всего на свете напарница переживала из-за того, что не взяла с собой фотоаппарат.

– Это было бы научное открытие! – сказала она.

– Главное, что это «открытие» залезло туда же, откуда выбралось, и больше не докучает нам, – урезонил я её научный пыл.

Эта страхолюдина оказалась далеко не тупой: когда пули начали ломать вокруг неё деревца, тварь приняла единственно верное решение – заныкаться от греха подальше и не отсвечивать, пока мы не уберёмся. Я специально не стал сразу стрелять в неё. Иногда проще отпугнуть, чем ранить и раздраконить с неизвестными последствиями. Что, если шкура этого чуда-юда под стать хорошей броне? А так оно убралось, и всем хорошо. Тварь осталась жить, мы поехали себе дальше. Кругом сплошная польза и выгода.

Когда стемнело, я принял решение не рисковать и остановиться на ночёвку. Нет, БТР, конечно, можно было бы вести и дальше, пользуясь приборами ночного видения, но я трезво оценивал свой мизерный стаж управления такой техникой.

Само собой, главным было выбрать место поудачнее: чтобы ты видел всех, но никто не видел тебя. Потом наглухо задраили люки и договорились о дежурстве. Каким бы безопасным ни казалось бронированное брюхо БТР, нельзя чересчур на него полагаться. При желании его можно прострелить из автомата с довольно приличного расстояния. Хотя такая крыша – это ведь лучше, чем ничего.

Самые трудные вахты, включая «собачью», я взял на себя: всё-таки мужчина должен оставаться джентльменом в любых ситуациях.

Два моих часа прошли спокойно. Никто не тревожил наш покой и близко не подбирался. Когда минутная стрелка на часах описала два полных круга, я разбудил сладко сопевшую Лизу.

– Что, уже пора? – удивилась она.

У неё был такой усталый голос, что я сразу пожалел о своём поступке.

– Ладно, поспи ещё немного. От меня не убудет.

– Ничего-ничего, сейчас глаза протру, и всё будет в порядке, – заверила она.

– Точно?

– Не сомневайся.

– Лады.

Сон срубил меня моментально. Сам не понял, как в него провалился. Просто закрыл глаза – и всё. А когда открыл, понял: что-то не так. В первую очередь в глаза бросился тихий, отливающий синевой свет прямо посредине БТР, во вторую – странная, прозрачная фигура какого-то незнакомого мужчины.

Можно было, конечно, много чему удивляться, например, откуда здесь взялся этот товарищ, ибо я собственными руками закупорил все ходы и выходы в бронеавтомобиль. Однако меня поразили его лицо и одежда. Он был очень похож на Ланского-старшего, моего отца в этом мире, прямо как две капли воды.

Я поначалу так и подумал, но потом увидел несколько отличий: немного другая форма носа, иной разрез губ, да и волосы длинные и струящиеся, такие невозможно отрастить за то время, что мы не виделись. И ещё одежда. Я не спец в вопросах моды, но, насколько помню, примерно так одевались в начале прошлого века: чуть мешковатый костюм, выглядывающая из жилета манишка, пенсне, в конце концов.

Мне даже показалось, что я сплю и вижу сон.