Дэл окинул взглядом ее точеный профиль.

— Вы можете толкать кресло по неровной местности?

— Мы ведь как раз собираемся это выяснить, не так ли?

Следующие две мили они проехали в тишине. Первой после некоторых колебаний заговорила Алекс:

— На случай, если вам это будет любопытно, мой муж симпатизировал Союзу, но сам в армии не служил.

— Война закончена, миссис Миллз.

— Разве, мистер Фриско?

Алекс многозначительно посмотрела на его рубашку.

— К чему выбрасывать хорошую одежду? — пожав плечами, ответил Фриско. — По всему Югу люди носят что-нибудь из формы Конфедерации.

Дэл помолчал немного, а затем, обернувшись к ней, сообщил:

— На случай, если вам это любопытно, я служил в армии Конфедерации, но не солдатом. Я был табунщиком в квартирмейстерских войсках, перегонял стада для конфедератов. Как правило, в Новый Орлеан… — Внезапно вспомнив о Лоле, Фриско насупился и резко сменил тему: — Как вы потеряли ногу?

— Вы, сэр, поразительно бестактны!

— Похоже, в этом наши мнения совпадают, — с улыбкой согласился Дэл. — К тому же у меня куча дел и мало времени.

Алекс молчала так долго, что Фриско уже подумал: она не станет отвечать на его вопрос.

— Мой муж был профессор и лектор, довольно известный, — вдруг заговорила Алекс и вновь замолчала, словно ждала от Фриско реплики, но он не произнес ни слова.

Алекс опустила голову, перебирая кончик косы, перекинутой через плечо.

— Мы опаздывали на званый обед к ректору университета, в котором работал мой муж. Шел дождь. — Голос ее снизился почти до шепота. — Возница ехал слишком быстро, дорога была скользкой. Мы… Экипаж занесло с набережной, и мы покатились.

— И?.. — спросил Дэл, не дождавшись продолжения.

— Когда все закончилось, мой муж был мертв, а меня защемило экипажем. Моя нога оказалась раздробленной. Ампутации я не помню.

— Вы не думали попробовать протез? — спросил Дэл.

— Ни за что!

Фриско удивленно взглянул на нее, и Алекс вспыхнула:

— Мой муж мертв, мистер Фриско. Мы оба могли бы погибнуть тогда, но я выжила. Я не хочу деревянной ноги. Я не хочу снова ходить так, будто той ночи не было! Вы понимаете, о чем я говорю?

Дэл и представления не имел, о чем она говорит. Не может быть, чтобы она всерьез полагала, будто после смерти мужа должна остаться калекой. Или смерть мужа станет менее трагичной от того, что она сможет продолжать жить нормальной жизнью?

— Я не понимаю, зачем себя ограничивать без необходимости, — сказал Фриско.

— Если вы полагаете, что мне нравится чувствовать себя беспомощной и зависимой, то вы ошибаетесь!

Горящие ледяным огнем глаза и пылающие щеки ее говорили красноречивее всяких слов. Дэл прекрасно видел: будь такая возможность, Алекс немедленно выскочила бы из фургона. Вздернув подбородок, она отвернулась, чтобы не смотреть на него.

— Не желаю обсуждать с вами ничего личного!

— Вы можете не говорить о своей ноге, если не хотите, — сказал Фриско. — Но вам придется выбираться из кресла, миссис Миллз. Сегодня мы снимем с вас мерку и я попрошу одного парня смастерить для вас костыль. Или вы управитесь с тростью?

— Если вы меня не слушали, мистер Фриско, то я повторю. Не знаю, как еще яснее выразить свою мысль: я не собираюсь пользоваться костылем. Для меня стало бы кощунством ходить, когда мой муж лежит в могиле.

Ее голос мог бы заморозить воду в реке.