– Эта облезлая кошка мне не пара. – Синтия извивалась в объятиях Мэверика. – Как и вы, ребята.

– Ошибаешься, дорогуша. – Мэверик продолжал отступать к лошадям, увлекая за собой Синтию. – Тебе придется расплатиться со мной. У меня в сапоге нож, и надо изрядно постараться, чтобы отбить тебя.

Синтия содрогнулась, В его голосе она услышала решимость. На мгновение сердце ее перестало биться, потом буквально заколотилось от охватившего ее страха, но она напомнила себе об игре, которую они затеяли, и продолжала:

– У меня в сапоге тоже есть нож, и я так быстро превращу тебя в мерина, что все женщины Запада и ахнуть не успеют.

Горняки смотрели на них, не зная, что предпринять.

– Пара наших умников считает, что следует оставить их вдвоем, – выкрикнул один из них. – К тому времени, когда с ней будет покончено, он уже не сможет ни у кого из нас выманить ни цента.

Горняки загоготали, но продолжали держать на мушке Мэверика.

Розалинда ухитрялась наблюдать за лошадьми и целиться в горняков.

– Но это наша женщина, – пожаловался один из них. – А ему место в шахте «Госпожа Удача».

– Да хватайте их!

– Не двигайтесь с места, или я выбью из нее мозги. – Мэверик продолжал держать пистолет у виска Синтии.

Внезапно шахтеры обратили внимание на Розалинду, будто впервые увидели ее.

– Это маленькая девочка, – заметил один из них.

– И что она делает с этой игрушкой?

– Мы не стреляем в детей.

– Эта красотка слишком хороша, чтобы позволить ее пристрелить.

Шахтеры снова начали переглядываться, пожимая плечами, потом положили свои «кольты» на пыльную землю.

– Славные ребята, – одобрил Мэверик, вскакивая в седло и продолжая держать револьвер у виска Синтии. Она не двигалась и не осмеливалась даже вздохнуть. Что, если шахтеры решат пустить в ход оружие и перестреляют их?

Мэверик снисходительно оглядел горняков и усмехнулся:

– Я забираю ваше серебро и эту женщину.

Он наклонился, рывком поднял Синтию и уложил поперек седла так, что ноги ее свесились с одной стороны, а руки с другой. Она обхватила его руками и почувствовала сильное биение сердца. Как она могла так долго сопротивляться ему?

– Поглядите. Он вовсе не неволит ее. Она хочет с ним уехать! – крикнул один из шахтеров. – А я думал, она его ненавидит.

– Держу пари, что они заодно, – предположил другой.

– Шериф прикажет повесить их на одном суку! И горняки вновь направили на них «кольты».

Мэверик откинул голову назад и расхохотался, потом передал свой «кольт» Синтии и круто повернул мустанга. Лошадь вскинулась на дыбы, забила копытами по воздуху, но тотчас же покорилась его воле и поскакала по Аллен-стрит в темноту пустыни.

Розалинда несколько раз выстрелила в воздух поверх голов шахтеров, потом устремилась вслед за Мэвериком, увлекая за собой лошадь Синтии, повод которой не выпускала из рук.

Их преследовали проклятия, улюлюканье и выстрелы, но на таком расстоянии пьяные шахтеры не могли точно прицелиться и попасть.

Синтия прильнула к Мэверику. На полном скаку они покидали Тумстон. Она едва осмеливалась вздохнуть, пока они мчались по неровной дороге, и с трудом удерживалась в седле. Но она снова была с Мэвериком и вне опасности. Правда, последнее было под вопросом. Никакая граница не могла бы остановить шахтеров или шерифа, если бы они решили преследовать их. Однако Синтия забыла о страхе, она ощущала только радость, даже ликование. Ее заражали необузданный дух, вольнолюбие и сила Мэверика.