Это наконец прибыло подкрепление. Я только не знал, кто именно: Кэфри со своими десантниками или же снайперы из Специального отдела быстрого реагирования главного управления лондонской полиции. Я махнул рукой в сторону Безликого, изобразив ладонью пистолетик. И надеялся, что стрелявший принадлежит к команде Кэфри, потому что офицер отдела быстрого реагирования вряд ли станет стрелять в предположительно безоружного человека по моей безмолвной просьбе без соответствующего приказа. Девять из десяти, что не станет.

Безликий был далеко не дурак. Он сразу смекнул, что расклад поменялся, и запустил еще один огненный шар. Я пригнулся, но целил он не в меня: шар взмыл вверх, и через миг прожектор вертолета погас. Я метнулся туда, где маг стоял, пока было светло, но его там уже не оказалось. Когда мои глаза немного привыкли к густым сумеркам, я огляделся и понял, что его вообще нет на крыше. В небе надо мной завис вертолет, его мотор работал прерывисто, с тревожным стуком и дребезжанием. Когда такой звук исходит от вертолета, это совсем не радует — особенно если вертолет при этом висит прямо у тебя над головой.

Я смотрел, как он постепенно заваливается вбок над домами, как его мотает из стороны в сторону. Очевидно, пилот лихорадочно пытался справиться с управлением. Пора было убираться с крыши, но меня словно загипнотизировало это зрелище. Сохо застроен плотнее некуда. Если вертолет сейчас рухнет, жертвы будут исчисляться сотнями. Я услышал, как винт замедлил вращение, и пилот, очевидно, изо всех сил нажал на рычаг управления, стремясь сохранить высоту. Снизу доносились разноголосые вопли — люди на улице, похоже, заметили, что происходит. Вечером в новостях появится множество видео, записанных на камеры мобильных телефонов теми, у кого стремление к славе перевешивает здравый смысл.

Я понял, что тоже не блещу здравомыслием, когда вертолет сильно качнуло в мою сторону и его шасси оказалось на уровне моих глаз. Я бросился на пол, и вертолет пронесся надо мной, обдав потоком воздуха с запахом перегоревшего машинного масла. Я увидел вмятины от отлетевших кусков трубы на нижней части корпуса, увидел в носу дыру размером с кулак, которую прожег своим огненным шаром дядька в маске. Потом вертолет с ревом и скрежетом кое-как набрал высоту, и пилот принялся осматривать окрестные крыши в поисках более-менее просторной, на которую можно относительно безопасно приземлиться.

Внезапно стало тихо — только полицейские сирены завывали вдалеке, постепенно приближаясь. Я уселся на матрас, который до сих пор мысленно называл «нашим с Симоной». И стал ждать развития негативных событий.

Первым на крышу вышел Томас Найтингейл, Гроза Немецких Танков. Увидев меня, он показал взглядом на лестничный колодец. Я помотал головой, показал на тело Тигры и изобразил пальцами шаги. Найтингейла это озадачило.

— Он сбежал! — крикнул я.

Выйдя на открытое место, мой шеф первым делом огляделся вокруг. Следом за ним на крышу вышли Фрэнк Кэфри и пара его десантников.

Я ожидал, что на этих ребятах будет полное обмундирование, однако все они были в штатском. Если бы не боевые винтовки, на улице я бы на них и внимания не обратил.

Отделившись от группы, двое десантников двинулись к Тигре. Тот упрямо оставался мертвым, даже когда один из ребят пнул его под ребра.

Убедившись, что на крыше безопасно, Найтингейл подошел ко мне. Я поднялся на ноги: вдвойне неприятно, когда тебе устраивают разнос, глядя сверху вниз.

— Это был он? — спросил Найтингейл.

— Да, Безликий, — кивнул я. — Но я обратил внимание, что он в маске.

— Это часть заклятья, — сказал наставник. — Вы не ранены?

Я оглядел себя.

— Нет, только подвернул ногу и заработал несколько синяков.

— Ваша работа? — спросил Найтингейл, указывая на обломки трубы.