ГЛАВА 34. ПРИХОД СИЯЮЩЕГО БОГА

Норвежец обернулся к нам. Мир и покой снизошли на него. Никаких следов безумия на просветленном лице — только в глазах светилась бесконечная скорбь и усталость.

— Хельма, — шептал он, — немного осталось нам быть в разлуке. Скоро ты придешь ко мне и Yndling… она так давно ждет тебя. Хельма, mine liebe!

Кровь хлынула у него изо рта, он покачнулся.

Упал. И умер Олаф Халдриксон.

Мы стояли, глядя на бездыханное тело. Ни Лакла, ни Ларри, ни я сам не пытались скрыть своих слез.

И пока мы стояли над телом нашего друга, Акка принесли нам другого отважного бойца — Радора.

Но жизнь еще теплилась в нем и мы, стараясь сделать все, что можно, захлопотали около него.

Неожиданно заговорила Лакла.

— Лучше давайте отнесем Радора в замок. Там мы сможем устроить его поудобнее, — сказала она. — Потому что… Вот, послушайте! Войска Йолары разбиты наголову, они бежали, и Нак идет по мосту, чтобы сообщить нам это радостное известие.

Перегнувшись через парапет, мы посмотрели вниз.

Так все и было, как она сказала. Ни на дальнем побережье, ни на самом мосту не было видно ни одного живого мурианина, — одни лишь горы трупов лежали повсюду… да густая искрящаяся пелена повисла в воздухе, закрывая устье пещеры. Там все еще плясали, вспыхивая, рассыпавшиеся на мельчайшие частицы тела погибших от зеленых лучей.

— Кончено! — хрипло сказал Ларри, не веря своим глазам. — А мы живы, сердечко мое!

— Молчащие Боги отзывают назад свою вуаль, — сказала Лакла, указывая на купол замка.

Опалесцирующий туман струился в узкую оконную щель, отступая обратно. Он стягивался отовсюду, собираясь с моря и острова, двигаясь тем же странным образом, что и раньше — упорядочение и осмысленно — назад по мосту. Сзади его поджимала стена красного света, словно густая толпа лучников следовала по пятам за отступающей армией.

— И все же, — запинаясь, начала Лакла, когда мы вошли в ее комнату, и легкое сомнение засветилось в ее чудных глазах, когда она обернулась к Ларри.

— Да, что-то и мне слабо верится, — сказал он, — что они не припасли нам еще какого-нибудь подарочка.

Что это за странный звук раздался в комнате, такой слабый, что ухо едва улавливало его?

Сердце у меня в груди громко стукнуло и замерло., казалось, навсегда. Что это за звуки… раздаются все громче и громче? Вот уже и Лакла с О'Кифом услышали их, они стояли, онемев, с побелевшими лицами, с обескровленными губами.

Ближе… все ближе звучала музыка. Казалось, это перезваниваются мириады крошечных хрустальных колокольчиков. Они звенели, звенела, и вот уже настоящая буря острых отрывистых звуков, как будто кто-то мастерски исполнял пиццикато на стеклянной скрипке, обрушилась на нас! Ближе, все ближе., звучал перезвон колокольчиков, но не было в нем ни манящей сладости, ни томительного влечения, нет, яростно, гневно и так зловеще, что невозможно выразить словами, звучали они, стремительно надвигаясь на нас… все ближе и ближе…

Двеллер! Сияющий Бог!

Мы бросились к узкой оконной щели, выглянули наружу и замерли, пораженные ужасом. Звон колокольчиков охватил нас со всех сторон, словно ураганный ветер. Изогнутый полумесяц дальнего берега моря снова пришел в движение. Акка летели, отброшенные назад, как будто какая-то огромная метла чистила берег; пытаясь удержаться на ногах, они некоторое время стояли, покачиваясь, на краю обрыва, и падали в воду. Очень быстро с ними все было кончено, и место, где они только что одержали победу, заполнили кружившиеся неторопливыми хороводами страшные фигуры, одетые в жалкие лохмотья или совершенно голые.