Похоже, Клара сменила гнев на милость. Она даже взяла Лешку за локоть – и ее пальцы были холодны даже сквозь куртку. Ее лицо светилось сквозь снег, а глаза сделались двумя жаркими черными звездами. У Лешки снова закружилась голова. Он даже нагнулся, чтобы поцеловать Клару в висок.

Клара слегка отстранилась, но только слегка. У Лешки появилось захватывающее чувство, что ему удалось остановить, удержать порыв ветра – нежный, сильный, холодный… Он обнял Клару за талию – во на сей раз она убрала его руку увереннее и жестче.

– Клара… Констанция, куда же вы все время исчезаете? – пробормотал Лешка. – Я прямо сейчас начну тут плакать и рыдать.

Клара быстро взглянула на него – и ни капельки тепла не соскользнуло ни с лица, ни с губ, ни из глаз.

– Я не буду исчезать, но потом, потом, – проговорила она с резким смешком, и Лешка заметил, как раздувались ее ноздри – как у лисицы, учуявшей мышь.

Лешка не мог отвести от нее взгляда. Никакими словами он не мог бы описать тот полушаг, полуполет, в который превратилась легчайшая Кларина походка. И тут Лешка вдруг понял, что они уже не одни в целом мире, что где‑то поблизости – человек, и этот человек и есть цель, фокус, который концентрирует мысли и ощущения вампира. Появился мгновенный порыв остановить, схватить за руки, что‑то сказать, поцеловать, отвлечь – но Клара как будто учуяла это желание. Она на мгновение обернулась к Лешке, и ее лицо с прищуренными глазами и темным разрезом губ вдруг показалось почти страшным.

Лешка инстинктивно отшатнулся – и в этот миг увидел на обочине одинокую человеческую фигуру. Девушка‑подросток, то ли пьяная, то ли обколотая, худенькая, в темном потрепанном пуховичке, джинсах и дешевых сапожках, стояла, прислонившись спиной к фонарному столбу. Ветер мотал вместе со снежными вихрями ее длинные грязные волосы.

Лешка посмотрел на Клару. Клара пожирала девушку глазами и улыбалась, приоткрывая появившиеся клыки. Самым страшным показалось именно то, что она не торопилась, даже замедлила шаг, наслаждаясь моментом предвкушения.

– Клара, – шепнул Лешка почти беззвучно, – может быть, не ее?

– Ну почему же, – мурлыкнула Клара, облизывая губы. – Это как раз то, что мне нужно, А‑лек‑сей.

– Послушай, – сказал Лешка торопливо. – Ну что она тебе далась? Она же просто бродяжка, она ж и так несчастная. А может, даже не наркоманка, а просто с ней случилось что‑то…

– Ну и что? – Клара дернула плечом. – Мне на плевать, что там у нее, бедняжечки, случилось. Ты еще не видел, как мы питаемся по‑настоящему? Так смотри – ни Эмма, ни Энди тебе не покажут!

– Я видел! Что, в Питере гадов мало? Что тебе далась эта девчонка?

– Знаешь, Лешечка, я святошу не строю, – огрызнулась Клара так, что лязгнули друг о друга клыки. – Я – вампир, а не благотворительный фонд! Ясно тебе! И они все – тоже вампиры! Вампиры, а не ангелы, если ты еще не понял!

Лешка схватил Клару за локоть, но она взглянула с дикой холодной злостью и наотмашь, коротко и сильно ударила его по руке. Лешка дернул Клару к себе изо всех сил – и вдруг понял, что она уже не сопротивляется. Холодная сияющая волна поднялась откуда‑то снизу, хлынула в сознание, как цунами – Клара обняла Лешку за шею и поцеловала в губы. Мир залило голубое лунное сияние, мир исчез, остался только привкус мятных леденцов, ладана и крови, остался обжигающий холод и чувство неописуемого счастья…

Но тут Клара с силой оттолкнула Лешку в сторону, так, что он едва удержался на ногах. Лешка с трудом открыл глаза, которые закрывались сами собой, и увидел сквозь туман, головокружение и тошноту, что Клара уже стоит рядом с девушкой.