|
Ладно, ребята, отдохните пока. Я пришлю вам художника, составим ориентировку, объявим вашего врага-меченосца в розыск… А пока… куда бы вас пристроить? — Если вы не против, — быстро сказала Алина, — я хотела бы в пятый дом по проспекту Ленина. Там живет Семен Семеныч Мышкин — физик из лаборатории Серебрякова. Мы разговаривали сегодня на площади. Я хорошо знаю Семен Семеныча и хотела бы держаться поближе к нему. Роте кивнул. — Разумно. Так, а что у нас в пятом доме? — Он заглянул в какой-то список. — Ага, там у нас разместились члены научной экспедиции, которую Ханкилдеев снял с Саркофага. Уровень боеготовности — четыре… Неплохо. Значит, в экспедиции не только яйцеголовые. Ну что ж, никаких возражений. А ты, Никита, иди доложись своему непосредственному командиру. Твой взвод здесь, в правом крыле. Ну а дальше посмотрим, что мы можем сделать. — Большое спасибо, генерал, — тепло поблагодарила Алина. 2 Едва дверь за молодыми людьми закрылась, денщик доложил Роте, что из разведывательной вылазки только что прибыл сотник Ханкилдеев. — Отлично! Вундербар! Давай его сюда! — вскричал Роте, давно ожидавший свежих новостей. Только когда Ханкилдеев был уже в дверях, генерал спохватился: он так и не убрал со стола «Сидоровку». Но суетиться, мельтешить и прятать водку в стол на глазах у подчиненного было несолидно. Поэтому Роте сделал приглашающий жест: — Садись, сотник. Выпей с дороги. Устал, небось, и жажда мучает? Ханкилдеев оценил приглашение по достоинству и отказываться не стал. Выпили. — Ну рассказывай, сотник, что там творится, — велел Роте. — Ерунда всякая творится, господин генерал, — доложил Ханкилдеев. — Все холмы к северу заняты мутантами. Очевидно, стаи прошли через Лиманск. Заходили к нам в тыл. Псы, ракопауки, носороги и обезьяны. Но какой-то организации, как при нападении на Базу, я не заметил. Сидят, ждут. Я приказал снайперу снять парочку обезьян с дальнего расстояния. Получилось. Я предполагал, что после этого мутанты попробуют нас атаковать, но они только отползли из простреливаемого квадрата. — Занятно, занятно, — пробормотал Роте. — Ну что же, поскольку мы не знаем, как долго эта благодать продлится, будем действовать быстро. Поднимаем ребят, выходим на простор. Боевая задача — истребить как можно больше уродов, пока они не опомнились. Ферштейн? Ну прими еще на посошок, и за дело! «Пожалуй, с водкой я переборщил, — подумал генерал, проводив Ханкилдеева. — Вроде, и выпил немного: две стопки с ребятами, две — с Вараном. Но в ушах уже звенит и настроение расслабленное — делать ничего не хочется. Тем более переться на холмы и командовать… Похоже, старым становлюсь. Нет, все, баста, надо заканчивать эту… э-э-э… бодягу. Тяжко в Припяти — сразу видно, нехорошее место… Хоть на свежем воздухе оклемаюсь…» В высокие окна актового зала внезапно брызнуло солнце — редкий случай в Зоне. В золотых лучах заплясали сотни пылинок, а на генерала внезапно напал чих — он чихал и чихал, не меньше дюжины раз подряд, пока наконец не смог остановиться и утереть слезы. |
