Девушка провела в постели целый день, думая только о своей больной щиколотке и Яне. О Яне, который даже не удосужился прийти к ней. Он просто не посмел! Гейл знала, что должна изобразить теплоту и нежность, разговаривая по телефону со своим мужем, но на самом деле совершенно не испытывала этих чувств. Билл же посочувствовал ей и сказал, что очень хотел бы оказаться рядом с ней. И девушка знала почему.

— Боже, если б ты только знала, как здесь тоскливо. Я целый день работаю, но все время думаю о тебе. Я так скучаю. Все время представляю тебя в твоем розовом пеньюаре. Все бы на свете отдал, чтобы оказаться сейчас рядом с тобой. Вот подожди, я скоро приеду…

В конце концов, девушка запротестовала:

— Билл, поосторожнее… Вдруг кто-нибудь подслушивает.

Он засмеялся.

— Повторяю, — со значением проговорил он, — вот подожди, я скоро приеду!

Затем он попрощался, так как не хотел тратить слишком много денег за этот телефонный звонок. Когда Гейл повесила трубку, заговорила миссис Ногтон.

— Как приятно услышать своего любимого мужа! Я всегда говорила Гарри, что мистер Кардью такой хорошенький. Никогда не видела таких золотистых волос и голубых глаз…

Она продолжала весело щебетать, а Гейл лежала и слушала ее, стиснув зубы. Оставшись наконец одна, девушка постаралась сразу же забыть то, что говорил ей Билл. В его любви к ней, похоже, не было ничего духовного. Он всегда смотрел на нее только как на сексуальный объект. И ей это должно было нравиться. Она должна была все время поощрять его и провоцировать на подобное отношение к себе.

Этим вечером Гейл не увидела Яна. От него не было даже записки. Чувствуя себя невероятно несчастной, девушка проплакала целый час, пока наконец не уснула. А на следующее утро в комнате снова появилась миссис Ногтон с завтраком для несчастной больной и радостно сообщила, как замечательно ее дорогая Джун ладит с капитаном Далмиером.

— Вы бы видели их вчера, — захлебываясь от восторга, вещала счастливая мамаша. — Вернувшись с работы, капитан Далмиер обнаружил, что Джун взяла его любимых сеттеров на прогулку. Он присоединился к моей малышке. Они великолепная пара!

Гейл молча лежала в кровати и задумчиво смотрела на миссис Ногтон. Да, она не должна ревновать Яна, но что же делать, если по-другому у нее не получается. Девушка сразу нарисовала в своем воображении, как Джун вела на поводках Дугала и Морага рядом с ним.

Она попыталась отвлечься от этой мысли. Наверное, это правильно, если Ян полюбит Джун и они поженятся.

Но действительно ли это правильно? Будет ли Ян счастлив с такой девушкой, как Джун?

Следующий день был таким же долгим и скучным. С самого утра Гейл читала книги, взятые из библиотеки Яна, и писала письма домой.

Около пяти в дверь раздался стук. Она сказала:

— Входите.

Это был Ян, и в тот же миг весь мир для Гейл словно озарился. В руках он держал огромный букет абрикосовых хризантем и ворох осенних листьев.

Но взгляд Гейл едва скользнул по цветам. Его темные глаза, которые она так обожала, приковали внимание девушки.

— Надеюсь, это поможет побыстрее тебе поправиться, — неловко проговорил Ян. — Я не могу остаться…

— Не можешь? — упавшим голосом переспросила она.

Он положил букет на изголовье ее кровати.

— Они великолепны, — едва дыша, прошептала Гейл.

— Надеюсь, тебе стало лучше, дорогая?

Ян даже не слышал, что она ответила. Он стоял и жадно поглощал ее глазами. Девушка казалась ему такой трогательной, такой милой; его сердце переполняла нежность.

— Мне бы хотелось остаться здесь с тобой навсегда. Но ведь ты знаешь, мать Джун вышла на тропу войны.