Слоун наклонил голову, посмотрел на девушку, отвел волосы с ее личика. На нем читались следы усталости и страха.

Джон Пятнистый Лось сидел всего в нескольких шагах от них, но лицо его в пляшущем свете костра разглядеть было невозможно. Чериш выскользнула из уютных объятий Слоуна и направилась к Джону. Она схватила его руку и прижалась щекой к темной ладони.

— Я не знаю, как благодарить тебя, Джон. Индеец высвободил руку и положил ее девушке на затылок. Также ласково он прижал ее голову к своему плечу, нежно растрепав огненно-рыжие волосы.

— Ты не должна благодарить меня за то, что я дышу, Утренняя Заря. Так же невозможно благодарить за еду, когда я голоден, за кружку воды. Я пришел к тебе потому, почему я живу. Знай, я всегда приду тебе на помошь. Мы не будем больше об этом говорить.

Чериш подняла голову и встретила взгляд глубоких темных глаз, сверкавших в темноте. В эту минуту голос Джона казался ей прекрасной музыкой.

— Не будем больше говорить об этом, — повторил он.

Слоун завернул девушку в одеяло. Она старалась забыть отвратительных преследователей и унижения сегодняшней ночи. Усталость и возбуждение клонили ко сну, и Чериш только радовалась этому. Боль в челюсти притупилась, но во рту чувствовалась неприятная горечь. Она вспомнила, как ее тошнило в лесу, и, хотя нужно было поскорее выбросить из головы неприятные воспоминания, любопытство все же взяло верх. Чериш спросила:

— Как вы нашли меня так быстро? Скорее всего, в пещере мы были недолго, но мне это показалось вечностью!

Она ждала, что скажет Джон, но за него ответил Слоун:

— Джон быстро ходит, — и чуть заметно улыбнулся, глядя на своего друга, но тот и бровью не повел, продолжая смотреть на огонь.

Тут Чериш нерешительно добавила:

— Они ждали еще одного человека по кличке Палец…

Наступила тишина, такая пронзительная, что хотелось закричать. Наконец раздался голос Слоуна:

— Так он приходил…

Несмотря на усталость, сознание Чериш вдруг прояснилось, и она вновь увидела ночной кошмар. Оглядевшись вокруг, она поняла, что ужасы этой ночи еще не кончились. Никогда в жизни она не забудет этот адский свет, озаривший лицо Джона Пятнистого Лося, всадившего нож в горло Терри по самую рукоятку, словно окаменевшее лицо Слоуна и набухшие на его шее вены. Он размахивал томагавком направо и налево. И вокруг него валились окровавленные тела.

Ей захотелось поскорее покинуть это ужасное место, вернуться домой. Теперь вместе с ясностью разума к ней вернулась и прежняя отстраненность от Слоуна. Девушка сознавала, что занимает в его жизни лишь то место, которое ей отведено еще при первой их встрече: она будет нянькой его ребенку, а еще иногда делить с ним постель. Принимая такие условия, Чериш и не ожидала ничего сверхъестественного. Он не требовал от нее любви, и она не имела права его ненавидеть из-за того, что он не питал к ней особенного чувства.

Хижина Слоуна стала домом Чериш, и она уже скучала без малышки, без Джуси и Трю.

Как будто читая ее мысли, Слоун стал собираться. Чериш с трудом поднялась и накинула на голову шаль. Ноги подкашивались, голова кружилась. Она сомневалась, что сможет добраться до хижины без посторонней помощи, но все же решила попробовать. Она сделала шаг, но ее тут же пронзила боль. Чериш вскрикнула, не имея сил сдержаться, и оперлась о стену. Мужчины, казалось, ничего не заметили. К счастью, слабость быстро прошла.

Слоун взял девушку за руку и вывел из пещеры. Они стали взбираться по откосу, почти выбрались в лес, и тут Чериш настиг второй приступ боли. Она согнулась пополам, пытаясь скрыть от спутников свое недомогание.

— Что случилось, Чериш? — спросил Слоун, беспокойно вглядываясь в ее лицо.

— Судорога, — она слабо улыбнулась.