— Джек, — повторяет она и хватает его за рукав. — Нам нужно немедленно поговорить. Немедленно.

Джек высвобождает руку.

— Успокойся.

— Джек, немедленно. Сейчас же.

— Хорошо, — отзывается он, пытаясь ее успокоить. — Эмилия, на минутку зайди в класс с Уильямом. Каролина, ты, кажется, не знакома с Эмилией…

— Мы виделись на рождественской вечеринке три года назад, — говорю я.

— Не здесь!

Каролина оглядывается. Некоторые женщины смотрят на нее. Двое из них даже будто собираются подойти и спросить, что случилось и нельзя ли помочь, но что-то в ее поведении ясно намекает: лучше держаться подальше.

— Хорошо, давай выйдем, — соглашается Джек.

Я хочу увидеть рисунок, именно за этим сюда и пришла, но все-таки иду за ними к лифтам. Я буду здесь в среду. Тогда увижу.

Мы молча выходим на улицу. Каролина идет быстро, и нам не остается ничего другого, кроме как следовать за ней. Завернув за угол и оставив прочих женщин далеко позади, Каролина останавливается. Джек держит Уильяма за руку, ремень коробки с завтраком переброшен через плечо, детская подушка под мышкой.

— Он не поступил. — Каролина глядит через плечо, словно хочет удостовериться, что никто ее не слышит.

— Что?

— Он не поступил в Коллиджиэйт, — произносит она сквозь зубы.

— Жаль, — отвечает Джек.

— Жаль? И это все, что ты можешь сказать? Он не поступил в Коллиджиэйт! Ни в Коллиджиэйт, ни в Долтон, ни в Тринити. Его записали в очередь в Ривердэйл — в школу, куда я подала заявление только потому, что ты настаивал! Потому что в детстве ты глазел в поезде на школьников из Ривердэйла и мечтал быть одним из них! Но он не прошел в Ривердэйл, его всего лишь записали в очередь! Единственная школа, куда его приняли, — это Школа этической культуры.

— Отличная школа, — говорит Джек.

— Не отличная, — огрызается Каролина. — Это посредственная школа. Второразрядная. Поверить не могу, что мы не сумели поступить в первоклассную школу. Это проблема, Джек. И если ты этого не понимаешь, ты даже больший идиот, чем я думала.

— Каролина, эта школа не так уж плоха.

— Джек, — вмешиваюсь я. — Я заберу Уильяма и подожду дома.

Джек кивает. Каролина слишком занята истязанием бывшего супруга и даже не замечает, что я беру ее сына за руку и останавливаю такси. Она насквозь пропитана сарказмом и не видит, что лицо Уильяма — серого цвета, он сипло дышит. Она даже не замечает, что детская подушка осталась у Джека.

— Ты в порядке? — спрашиваю я, когда мы садимся в такси.

— Нет, — отвечает Уильям.

— Пожалуйста, высадите нас как можно ближе к замку Бельведер.

Уильям хрипит так сильно, когда мы поднимаемся по крутой лестнице в Бельведер, что, достигнув верхней террасы, я начинаю думать, что у него астма. Протягиваю ему зеленый рюкзачок «искателя приключений», который взяла у служителя на нижнем этаже.

— Что там? — спрашиваю я.

Он пожимает плечами.

Я расстегиваю свой рюкзак и обнаруживаю потрепанный путеводитель с оторванной обложкой, несколько фломастеров и цветных карандашей и немного скверной бумаги.