– А тебе придется написать речь для встречи с мамашами совершенно бесплатно!

– Переживу как-нибудь.

– Эй, вы там! Наверху! Осталось два бутерброда, вы точно не спуститесь? – покричала снизу Доронина.

– Мы не голодные! – ответил ей Петрик, приставив ладони ко рту подобием рупора.

– Тогда топайте дальше, следующая локация вон за тем мысом, а мы берегом пойдем! – Дора помахала рукой, указывая нам направление.

– Вот неугомонная, – вздохнул Петрик. – Пойдем?

Мы двинулись по тропинке над обрывом, а наши коллеги – по берегу. Расстояние нас с ними разделяло небольшое – метров десять, но в высоту. Тем не менее Артем, перепрыгивая с камня на камень, некоторое время добросовестно исполнял роль гида, рассказывая громко, чтобы все слышали:

– А это, впереди, так называемый Конский мыс – если приглядеться, он похож на морду лошади, пьющей из моря… За ним будет Тихая бухта, она примечательна тем, что в ней вода почти всегда спокойная, даже если по всему побережью штормит…

– По-моему, этот мыс совсем не похож на лошадь, – поделился со мной Петрик. – Не бывает лошадей с такими длинными и извилистыми шеями.

– Давай его переименуем, – предложила я.

Когда Петрик нудит или капризничает, с ним лучше не спорить. Лучше сразу согласиться – это дарлинга умиротворяет.

– Мыс Жирафий – пойдет? У жирафов как раз очень длинные шеи.

– Длинные, но не кривые, – не унялся дружище. – Мыс Змеиный – более подходящее название.

– Как-то страшно звучит. – Я поежилась и посмотрела за Конско-жирафо-змеиный мыс с высоты. Мы как раз вышли на самый гребень.

Ветер дунул так, что я пошатнулась, а Петрик снял бандану, повязанную как шейный платок, и стал прилаживать ее поверх своих прелестных кудрей, спасая их от превращения в некрасивое воронье гнездо. Не преуспел: очередной порыв ветра вырвал у него из рук цветную тряпочку.

– Моя бандана! – дружище всплеснул руками.

– Красиво полетела, – отметила я. – Как чайка, только красная в крапинку…

Если не приглядываться, косынка казалась алой в белый горох, но на самом деле светлые пятна представляли собой аккуратные маленькие черепушки. Петрик, как всегда, оделся ситуативно уместно, у него даже для Пиратской бухты подходящая тряпочка нашлась.

– И приземлилась красиво, – успокоился дружище, поскольку его прелестная бандана благополучно завершила свой недолгий полет под кустом ежевики и теперь краснела там, как особо крупный и яркий мухомор.

– Жди меня, и я вернусь, – пообещал Петрик, спускаясь по тропинке и бормоча: «Мы своих не бросаем, сейчас я тебя спасу, моя хорошенькая».

Я присела на нагретый солнцем камень, дожидаясь завершения спасательной экспедиции. Дарлинг наш очень трепетно относится к своим вещам. И то сказать, они у него сплошь дизайнерские, брендовые и трендовые…

– Ой, а это что? – донеслось до меня снизу. – Люся, тут под кустом что-то гладкое, розовое, хм, упругое… Ай!

– Ничего там не трогай! – встревожилась я, вскакивая с камня и изгибая вытянутую шею, совсем как тот неправильный конь, который дал название мысу.

Все равно ничего не разглядела – невидимый Петрик активно шуршал в кустах.

– Боже, что же там розовое, гладкое и упругое? – заволновался мой внутренний голос.

– Труп? – подсказал то ли природный авантюризм, то ли печальный жизненный опыт.