— Как бы то ни было, мы все рады, что он наконец выходит из депрессии. И теперь, когда вы тут, ну и…

Элма моргнула, ничего не понимая.

— Я хочу сказать, когда мы узнали, что вы приехали и проведете здесь какое-то время, то были просто счастливы, что Крей нашел кого-то, кто скрасит его одиночество. Вот и все. — Она показала рукой на небольшой выступ внизу на скалах. — Это лучшее место для сбора яиц. Я спущусь и буду подавать их вам наверх, идет? А потом мы их разделим поровну. — Она обернулась к карапузу: — Билли, солнышко, сиди здесь и жди мамочку. — Эти слова подкрепил леденец, ловко выуженный из кармана и торжественно переданный малышу.

Ребенок послушно уселся на землю и сосредоточенно занялся целлофановой оберткой. Элма молча последовала за Люси, но, когда они достигли края утеса и черноволосая женщина приготовилась спуститься, она сказала:

— Думаю, это какое-то недоразумение. Я приехала сюда вовсе не затем, чтобы навестить Крейтона. До того как я ступила на землю вашего острова, я мистера Кеннета в глаза не видела. Моя сестра убежала из дому, привлеченная брачным объявлением в газете. Это Бен все придумал. А так как связь с островом прервана и туман помешал Ларкину прилететь еще вчера, мы были вынуждены остаться.

Люси взглянула на нее широко открытыми глазами.

— Вы шутите! Бен послал объявление, ища себе новую мать? — Она внимательно посмотрела Элме в глаза, и лицо ее осветила грустная улыбка. — Бедный мальчик. Никогда не понимала, зачем Крей отправил его в эту школу. Кажется, когда умирает близкий тебе человек, самое время держаться поближе к детям. — Она бросила на сынишку взгляд, исполненный любви. — Я бы так поступила. Да и любая мать тоже.

Элма кивнула.

— Между ними не все ладно. Но я не могу понять, в чем дело.

— Точно, — согласилась Люси горестно. — Когда Рон пригласил Бена порыбачить вместе с ними, Крей так странно посмотрел на сына и сказал «нет». — Она уже добралась до гнезда и вынула оттуда два продолговатых, белых в серую крапинку яйца, оставив еще одно лежать на месте. — Что за кошка между ними пробежала. — Со вздохом Люси передала спутнице яйца, прибавив: — Мужчины не такие, как мы. Когда нам плохо, мы, наоборот, стремимся окружить себя друзьями, семьей. А мужчины убегают, предпочитая зализывать свои раны в одиночестве. И при этом на все вопросы еще гордо отвечают: «Со мной все в порядке». Дурацкая мужская гордость, вот как я это понимаю.

Элма осторожно уложила яйца в корзину.

— Понимаю, — тихим эхом отозвалась она, на самом деле не думая, что все так просто. Хотя было очевидно, что Крейтон все еще тяжело переживает гибель жены. Он боготворил Мелли. Немудрено, что он так одинок сейчас и не желает допустить в свою жизнь никакую другую женщину. Раненный один раз жизнью, он просто не хочет получить следующий дар. Элма вздохнула, удивившись, до чего грустным вышел этот вздох.

Люси передала ей еще два яйца, как бы невзначай спросив:

— Он ведь вам нравится, правда?

Застигнутая врасплох прямым вопросом, Элма вспыхнула до корней волос и, чтобы скрыть замешательство, быстро ответила:

— Боюсь, я очень мало его знаю.

Люси одарила ее новой улыбкой.

— Желаю удачи, — произнесла она со всей добротой, на которую была способна. — Крей слишком великолепный мужчина, чтобы тратить свою жизнь на безутешную скорбь.

Элма с трудом справилась с возникшим невесть откуда комком в горле и постаралась перевести разговор на другую тему:

— А что это за яйца?

— Морских чаек, милая. — Люси уже перебралась к другому гнезду и вытащила оттуда два новых яйца, на сей раз светло-зеленых с черными точками.