— Хорошо. В таком случае больше говорить не о чем, так ведь?

— Да, пока не о чем… — Он опять улыбнулся. — Попросите ко мне миссис Кин.

Миссис Кин сидела в приемной за пишущей машинкой.

— Флоренс, в чем дело? Ты бледна как смерть. С тобой все в порядке?

— Да, спасибо. Миссис Кин, вас просит зайти мистер Фитцгиббон.

Едва за регистраторшей закрылась дверь, как в приемной появился первый пациент — к счастью для Флоренс. Теперь она могла отвлечься привычными обязанностями. Рабочий день продолжался, и Флоренс стало ясно, что миссис Кин ничего не знала о ее увольнении. Странно, думала Флоренс, что мистер Фитцгиббон ей так и не сказал, ведь она посвящена во все тонкости его профессиональной жизни. Когда утренний прием закончился и врач уехал в больницу, Флоренс за чашкой чаю сообщила новость.

— Но почему? — удивилась миссис Кин. — Мне казалось, тебе здесь нравится.

— Ну, работать здесь мне очень нравится. Я ухожу не поэтому… Наверное, мистер Фитцгиббон обрадовался моему уходу, хоть прямо об этом не сказал. У него есть на примете сестра, которая приступит к обязанностям с понедельника.

Флоренс обратила на миссис Кин такие грустные голубые глаза, что у той, обычно чуждой всяких сантиментов, от жалости встал комок в горле.

— Мне очень жаль, — протянула миссис Кин. — Просто не верится. Я думала… Но теперь это не имеет значения. Выпей еще чашечку чаю и расскажи, что собираешься делать дальше.

Флоренс покачала головой.

— Потом… Ну, подыщу себе другую работу, как только смогу. Но не в Лондоне. Хорошо бы за границей…

Миссис Кин, которая была не настолько стара, чтобы не распознать безответную любовь, поддержала Флоренс, предложив ей отправиться в Новую Зеландию.

— Хотя мир стал так мал, что расстояния уже ничего не значат.

Регистраторша налила себе еще чашку чаю. Пусть она опоздает на автобус, которым обычно ездит домой, но она не оставит Флоренс… Не оставит эту обычно тихую, благоразумную девушку в таком подавленном состоянии.

— Сегодня утром я узнала сплетню. Две дамы — миссис Грегг и леди Уэллз, одна пришла рано, а другая не торопилась уходить, — говорили об Элеонор Пейтон. Помнишь ее? Она собирается замуж за одного богатого владельца заводов в Мидленде. Я рада, что она не окрутила мистера Фитцгиббона. А уж она старалась… Но он, конечно, ее никогда не любил. Хотя ему, наверное, нравилось бывать с ней в обществе. Теперь он будет скучать.

— А я уверена, что ему никто не нужен, — усмехнулась Флоренс. — Он ушел в свою скорлупу, вы же знаете.

У прежде бледной Флоренс выступил румянец, и, судя по последней реплике, она была воинственно настроена. Удовлетворенная этим, миссис Кин собралась идти домой. Подождем до завтра, решила она, а там видно будет.

Вернувшись домой к миссис Твист, Флоренс одолела ужин, сообщила своей милой хозяйке, что уезжает, и на обрушившийся поток вопросов просто ответила, что ей нужно быть дома.

— Поскольку я вас так поздно предупредила и вы не сможете сразу найти жильцов, я заплачу вам, сколько скажете.

— Видите ли, — объявила миссис Твист, — я собиралась ненадолго съездить к сестре. Она живет в Маргите. Бастера я беру с собой. Как бы там ни было, вы хорошая девушка и меня очень устраивали. Мне будет вас недоставать. — В устах миссис Твист это была высшая похвала.

Ночь прошла так же плохо, и утром Флоренс вновь не хотелось идти на работу. Какой был в этом толк? Мистер Фитцгиббон, как обычно, вежливо и соблюдая дистанцию, что-то заметил насчет погоды и напомнил Флоренс, что вечером ее ждут в клинике Ист-Энда. Весь день для нее прошел как в тумане. Вечером она наспех выпила чашку чаю, который приготовила ей миссис Твист, и на такси отправилась в клинику.