Муж! Какое прекрасное слово. Просто замечательное!

Потому что оно означает, что Пета теперь никуда не исчезнет.

На ней обручальное кольцо — символ доверия, он нужен Пете так же, как она нужна ему.

И все остальное неважно!

Мет был уверен, что их будущее будет безоблачным, как ясное небо.

Одного взгляда и загадочного мелодичного голоса Петы было достаточно, чтобы Мет со всех ног бросился выполнять ее просьбу. Но в двери не оказалось ключа. И даже замочной скважины. Несколько секунд он стоял в замешательстве. Потом заметил кнопку на круглой дверной ручке. Нажал на нее.

Пета уже сняла фату, бросила ее на шезлонг и подошла к высокому зеркалу.

— Поможешь раздеться?

Пета через плечо вопросительно взглянула на него. Прекрасная, как на старинной картине, она стояла к нему спиной, одной рукой показывая на высокий воротник, а другой небрежно поправляя длинный шлейф. Мет тут же приступил к делу, он быстро, с наслаждением, справился с пуговицами на воротничке, нашел застежку молнии, расстегнул ее на длину корсажа, обнажив полоску кремовой кожи и очень пикантный корсет из атласных лент и кружев.

Пета высвободила руки из длинных рукавов, а Мет продолжал рассматривать экзотический корсет, восхищаясь тонкой работой. Платье упало к ногам Петы. Мет увидел упругие ягодицы прекрасной формы. Их прикрывали только кружевные ленты подтяжек, на которых держались шелковые чулки.

— Ты не носишь трусиков! — удивленно воскликнул он.

— Разочарован?

— Конечно, нет!

Мет поднял голову и увидел в зеркале ее дерзкие, дразнящие глаза. И тут он понял, что, еще надевая свадебное платье, его Пета предвидела все это. Как и Мет, она ждала все эти часы…

Он не мог пошевелиться. Его взгляд был прикован к зеркалу, где Пета отражалась во весь рост. Прекрасную грудь обтягивали полупрозрачные кружева.

Ребра корсета сходились на тонкой талии, потом расширялись, подчеркивая роскошную линию бедер. Кружево открывало то, что так ждало его прикосновения. Мету стоило больших усилий, не накинуться на нее тотчас же, как дикий зверь.

Их взгляды встретились.

— Не думал, что женщина может быть такой желанной. — Мет не узнавал свой голос, низкий и хриплый.

Инстинкты вырвались на свободу, он дрожал, как в лихорадке, но все еще хотел продлить эти минуты откровения. Как прекрасно любоваться невероятной красотой, которая принадлежит ему. В памяти всплыли слова: «Как начнешь, так все и пойдет». Если Пета начинает так, его брак точно заключен на небесах!

— Я пыталась представить тебя, Мет. Всего. Ты можешь раздеться?

Просьба повергла его в дикий восторг. Он мечтал о Пете несколько последних недель, днем и ночью, но реальность превзошла все его ожидания. Значит, и Пета делала то же самое? Мет сбросил пиджак. Чуть не задушил себя, пытаясь снять галстук-бабочку. Теперь кнопки на рубашке. Ботинки, носки…

Пета отвернулась от зеркала и смотрела на него. Она скинула туфли на высоких каблуках, чуть расставила прекрасные длинные ноги в шелковых чулках. Кажется, Пета пожирала взглядом его мускулистые плечи и руки. Когда Мет выпрямился, чтобы расстегнуть брюки, она рассматривала волоски на груди — они тянулись темной полоской до пупка. Наконец Мет снял с себя все и стоял, глядя на нее; сердце его гулко билось.

Пета смотрела молча, ее дыхание стало частым и неглубоким. Она прикоснулась к его груди, провела рукой ниже. Мет, не в силах больше ждать, бросился к ней. Пета встретила его и, обняв, увлекла за собой на пол. Они набросились друг на друга, не заботясь о том, что лежат на собственной одежде. Она хотела его, требовала, ласкала, извивалась в его руках.

И невозможно было не принять ее. Нельзя было не слиться с ней.