И пусть бог отправит меня в ад, если я это не сделаю!
Абби (после паузы, сдержанно). Если его появление сделало все это — убило твою любовь, отняло тебя, мою единственную радость — радость, какую я когда-либо знала, чистую как небо… Если это так… то я ненавижу его, несмотря на то, что я его мать.
Эбин (с горечью). Ложь. Ты любишь его! Он украл ферму для тебя! (Судорожно.) Дело не в ферме, пойми! Ты обманула меня. Клялась, что любишь, и лгала… чтобы заполучить ферму.
Абби (обезумев). Он не украл!!! Я убью его! Я люблю тебя. Я докажу тебе…
Эбин (резко). Хватит лгать! Мне все ясно! Прощай. Мы больше не увидимся.
Абби (побледнев). Ты даже не хочешь поцеловать меня хоть раз за всю нашу лю…
Эбин (жестким голосом). Не хочу! И постараюсь забыть, что когда-то мои глаза глядели на тебя!
Абби. Эбин! Погоди. Ты не можешь уйти так… Я должна тебе сказать…
Эбин. Я пошел к ним — буду пить и плясать.
Абби (повиснув у него на руке; горячо). А если бы он не стал между нами, если бы я убедила тебя, что у меня не было злого умысла заполучить ферму. Мы бы по-прежнему любили бы друг друга и были бы счастливы, как это было еще совсем недавно. Если б я убедила, ты опять полюбил бы меня и не бросил? Скажи!
Эбин (тронут). Пожалуй. (Стряхнув ее руку, с горькой улыбкой.) Но ты же не бог!
Абби (ликуя). Но помни, ты обещал. (Тихо.) Может, и в моей власти кое-что.
Эбин (вглядываясь в нее). Ты начала заговариваться. (Идет к крыльцу.) Я иду танцевать!
Абби (кричит ему вслед). Я докажу тебе! Я докажу, что люблю тебя больше…
Последние слова Эбин уже не слышит, — он вошел в дом. (Остается стоять на месте, смотрит ему вслед; в голосе — отчаяние.)…больше всего на свете!
Картина третья
На рассвете следующего дня. Видны кухня и спальня Кэбота. Эбин на кухне сидит за столом, подперев подбородок кулаками. У него отсутствующее выражение лица, он бледен. Горит свеча. Возле Эбина на полу — матерчатый саквояж.
Наверху в тускло освещенной комнате спит Кэбот. Абби склонилась над колыбелью, прислушивается. Глаза ее полны отчаянья и ужаса, она начинает рыдать и хочет упасть перед колыбелью на колени. В это время Кэбот во сне стонет, поворачивается на бок, и Абби берет себя в руки; пятясь, исчезает за дверью. Тишина. Абби врывается на кухню, подбегает к Эбину, обнимает его и страстно целует. Эбин продолжает сидеть, не шелохнувшись, глаза его устремлены перед собой.
Абби (истерично). Я сдержала свое слово, Эбин! Я решилась. Я доказала, что люблю тебя больше всего на свете. У тебя больше нет причин сомневаться во мне.
Эбин (безразлично). Теперь это уже не имеет значения. Что бы ты ни сделала.
Абби (дико). Не говори так. Поцелуй меня, Эбин. Мне надо, чтобы ты меня поцеловал. Скажи, что ты любишь меня!
Эбин (прикоснувшись губами к ее щеке). Это на прощанье. Я скоро уйду.
Абби. Нет-нет! Теперь?.. И теперь ты уйдешь?
Эбин (размышляет вслух). Я о многом думал… Я ничего отцу не скажу. А мать моя будет приходить по ночам, — тебе не уйти от нее. Сказать ему все, он возненавидит ребенка, будет срывать на нем свою злость. (Голос его становится мягче, теплеет). Я не хочу этого. Ребенок ни при чем, он не виновен. (Со странной гордостью). И он похож на меня. Видит бог, он мой! Когда-нибудь я, возможно, вернусь…
Абби (она слишком поглощена собственными мыслями, чтоб слушать его; молящим голосом.) Нет причин, чтобы ты уходил. Какой смысл уходить, когда больше нет причин… Все — как прежде… Нас ничто не разделяет… После того, что я сделала, — нет причин, Эбин.
Эбин (ее голос настораживает его. Он смотрит на нее с испугом). |