— А вы не приняли порошок? — спросил герцог.

— Нет, только сделала вид, что приняла, — ответила Селина, — и так как они видели, что я спокойна и послушна, меня оставили в покое. Потом похитители что-то сказали немкам, и те подняли ужасный шум. Одна из них закричала и пыталась выброситься за борт. — Голос ее потух. — Это случилось, когда они… били ее. Это было ужасно! Я буду слышать ее крик до конца своих дней!

— Вы скоро все забудете, — спокойно произнес герцог. — Когда вам объяснили, что с вами происходит?

— Они ничего мне не сказали. А так как я не знала языков, на котором говорили другие девушки, то не могу сказать, что они думали обо всем случившемся. Я вообразила себе, что меня похитили, только до сих пор не понимаю почему. Я думала, похищают только богатых людей, которые могут заплатить большой выкуп за свое освобождение.

— Да, обычно это так и бывает, — подтвердил герцог.

— Я твердо решила бежать и сказала себе, что не буду принимать наркотики, которые нам продолжали давать.

— Вы поняли, что других девушек накачали наркотиками?

— Они как-то странно вели себя, — ответила Селина, — смеялись и танцевали, целовались и пели. Это было чудовищно, неестественно. Я ужаснулась от мысли, что и я могла вести себя так же, как они.

— Что же вы делали, чтобы не возбуждать их подозрения? — поинтересовался герцог.

— Продолжала говорить об игре на пианино, как о единственном, что осталось у меня в памяти, — ответила Селина, — как вдруг появились каши похитители, и брюнет сказал по-французски человеку, который был с ним: «Как это действует на них! Можно подумать, что они все хохотушки!» «Много у нас таких!» — сказал второй, и это было правдой. Немки смеялись и смеялись, пока их смех наконец не стал переходить в истерику.

Помолчав, ока сказала:

— Самым тяжелым для меня было то, что я не решалась ничего есть. Зная, что они подмешивают наркотики в питье, я боялась, что то же самое они делают и с пищей.

— Не удивительно, что вы так худы! — заметил герцог.

— Я так боялась наркотиков, что была постоянно голодной! — ответила Селина.

— А в Алжире вас отправили прямо в публичный дом, где я и увидел вас?

— Нас везли в закрытом экипаже и запретили смотреть в окна. По лестнице мы поднялись, естественно, пешком, и нас погоняли четверо или пятеро мужчин. Вот и все, что случилось. Больше я ничего не могу вам сказать, — прошептала Селина.

Глава 4

— Никогда не ела ничего более вкусного! — воскликнула Селина, когда обед был закончен и слуги вышли из салона.

— Я рад, что вам понравилось, — ответил герцог.

— Если бы я ела так каждый день, я бы очень скоро растолстела!

— Вам еще далеко до того, чтобы думать об этом! — улыбнулся герцог.

Они встали из-за стола и сели в удобные кресла в другом конце салона.

Окрашенная в светло-зеленый цвет, с изысканными гравюрами на стенах, комната меньше всего напоминала каюту, и Селина выразила герцогу свое восхищение салоном.

Сидя в кресле с бокалом бренди в руке и глядя на Селину, герцог думал, что несмотря на свое крестьянское одеяние она похожа на нимфу, вышедшую из моря.