“Чересчур суетишься, дорогая. Напряжена, чувствуешь себя дискомфортно. Что же тебя встревожило? Может быть, следователь и тебе разбередил душу? А вдруг его намеки на твою связь с Костей небезосновательны?..”

— Выпить хочешь? — прервала ее размышления Алла.

— Хочу.

Подруга достала коньяк, джин, тоник и бокалы, заглянула в холодильник и выложила на столик пластиковые упаковки с осетриной и салатами из морской живности, пачку салфеток.

— Да хватит суетиться, — умерила ее активность Лариса и пожаловалась: — Я устала, как сто собак сразу. Проклятый следователь вымотал до предела.

— Брось, дорогая, не бери в голову. Куда брать — сама знаешь. — Алла подняла бокал и, на пару секунд сосредоточившись, выдала тост: — Пусть у нас будет все, о чем эти суки только мечтают, и нам за это ничего не будет!

— Я — за, — без особого воодушевления поддержала Лара. Наигранный оптимизм подруги произвел на нее впечатление, прямо противоположное Аллиной цели. Та, видимо, намеревалась успокоить, однако вызвала еще большую смуту в душе Ларисы. Она удивлялась, почему верная боевая подруга утратила присущие ей артистизм и естественность. Обычно Алла органична в любой ипостаси: и светской дамы, и бизнес-леди, и души компании, и хохмачки, сыплющей остротами, и разбитной бабенки, и отъявленной оторвы, которой все нипочем. А теперь ее поведение выглядит фальшивым и голос преувеличенно бодрый. В действительности нет повода для оптимизма.

“Что у тебя на душе, дорогая, почему ты мельтешишь и прячешь взгляд, будто боишься, что я о чем-то спрошу? — думала Лара, поглядывая на подругу. Достав из сумочки пачку “Salem”, она щелкнула зажигалкой, затянулась. Алла не глядя взяла со столика свои сигареты и тоже закурила. — Молчишь... Чтобы моя разговорчивая подружка молча курила — такого не бывало... Или что-то знаешь? Или есть что-то, о чем я не знаю? — Стоило ей потянуться к пепельнице, как Алла тут же с готовностью ее придвинула. Лара мысленно усмехнулась. — По-моему, я мудрею на глазах. Я-то думала, что знаю подругу как облупленную, а по сути — что я знаю?..”

— Давай еще по одной! — предложила верная боевая подруга и провозгласила еще один тост: — Между первой и второй должна быть третья!

“Спросить, почему она не в себе? — продолжала размышлять Лариса. — Пожалуй, не стоит. Без толку — если Алка не хочет, хоть пытай — из нее не вытащишь правды”.

— Ты чего не ешь? — спросила подруга. — Полдня на допросе, столько энергии потеряла. Надо подпитать организм.

Глубокие синие глаза смотрят, казалось бы, с искренней обеспокоенностью и заботой. Знакомый жест, и темная грива волос рассыпалась по плечам, четко очерченные губы выпускают кольца дыма. Внешне — все как всегда. И все же — что-то не так.

“Алка, Алка, любимая подружка, вот и пробежала между нами черная кошка...”

Лара машинально взяла поданную тарелку, жевала, глотала, не ощущая вкуса, низко опустив голову, чтобы не встречаться взглядом с подругой.

Кому верить?.. Где найти опору и поддержку? Мужу на нее наплевать, мама болеет, а любовники... Пока она хороша и сексапильна — им нравится проводить с ней время, а ей это позволяет ощутить эмоциональный подъем. Но прийти к одному из любовников и поделиться с ним своими проблемами... Бред!

Получается, что на самом деле она одинока. Друзей и поклонников хватает, а в трудную минуту не к кому прислониться.

Но Алка-то рядом. Так страшно — лгать и видеть, что врет любимая подруга, и при этом сохранять бесстрастный вид, играть в дурацкие игры...

Лариса отодвинула тарелку и посмотрела подруге в глаза:

— Алка, на допросе я несколько раз прокололась.