— Повторюсь, солнышко: ты себя очень и очень недооцениваешь. Но не буду тебя задерживать: поговорим, когда приедешь. Ча-ао!

— Чао-какао! И чтоб ты провалился, — добавила я, когда в трубке послышались короткие гудки.

Я оглянулась и поняла, что и Вася, и остальные пассажиры находятся от меня далеко-далеко, словно я смотрю на них в перевернутый бинокль. Иллюзия нормальности и независимости лопнула с громким треском. Я возвращалась в свою обычную жизнь к своей обычной работе.

Возвращение никак нельзя было назвать ни банальным, ни радостным. Планы свои я всегда определяла заранее и перед отъездом в круиз предупредила, что по возвращении отправлюсь в отпуск как минимум на неделю. Если Стасик решил нарушить уговор, значит, на горизонте внезапно нарисовалась прибыльная работенка. А внезапная и прибыльная работенка почти всегда одновременно является и очень гадостной.

Ох, как же некстати! Я подавила тяжелый вздох. Уже настроилась на отдых — и нате вам! Но со Стасиком не поспоришь. Точнее, попытаться я могла, и в отдельных случаях он шел мне навстречу. Но злоупотреблять подобной любезностью не стоило: возможность отказа от неприятных клиентов лучше приберечь для совсем уж отчаянных случаев.

Нацепив на лицо более-менее нормальное выражение, я направилась к Сычику.

— Плохие новости? — быстро спросил он.

Чуткий, зар-раза!

— Не самые лучшие, — ответила я честно, — но и не ужас-ужас-ужас. Я должна срочно вернуться в Москву.

— Давай полетим вместе! — просиял Вася. — Мне ведь тоже туда.

— Нет, нельзя, — я решительно покачала головой. — Нужно о многом подумать, а твое присутствие меня отвлечет.

В первый миг Сычик собирался запротестовать, но после недолгого размышления кивнул, подчиняясь.

Я вздохнула с облегчением: до последнего боялась, что он устроит сцену или даже попытается удержать меня силой. Но то ли я переоценила Васино стремление к качественному сексу, то ли застенчивый парнишка сильно уважал меня и Кошечку, но повел себя он очень спокойно. Ур-ра!

— Так что, увы, не могу больше продолжать столь интересно начавшийся разговор, — я попыталась развить достигнутый успех. — Всего хорошего! Было очень приятно познакомиться и пообщаться.

Издевку в моем голосе Вася решительно проигнорировал и умоляюще заговорил:

— Вероника! Я понимаю: работа есть работа. Пока ты слишком мало меня знаешь, чтобы пустить в свою жизнь. Но очень тебя прошу, — голос его дрогнул, — пожалуйста, когда у тебя будет свободное время — подумай! Обо мне. О… нас с тобой. Пожалуйста!

— Разумеется! — Кошечка сладко улыбнулась. — Подумаю непременно! И ты тоже обо мне думай. И почаще! Каждый день как минимум по часу в сутки. Договорились?

— Да! — Сычик просиял, словно солнце, наконец выбравшееся из туч. — Я буду думать о тебе постоянно! Все-все время!

— Ну как знаешь, — моя прекрасная напарница пожала плечами. — И, пожалуйста, позвони мне не раньше чем через два месяца: до этого я буду слишком занята на работе.

— Хорошо! — он закивал и заулыбался, словно фарфоровая кукла с головой на пружинке. — Я дождусь тебя, не сомневайся!

— Замечательно! — Кошечка снова улыбнулась. — А сейчас мне надо бежать. Еще драгоценности декларировать… Всего хорошего!

Теплоход как раз причалил, и я включила третью скорость, чтобы пройти таможенный досмотр одной из первых. Это удалось быстро и без проблем — а дальше я покатила по широкой и удобной колее, намеченной Стасиком.