— Как вас зовут? — спросила она незнакомца, — Я Хоуп… Хоуп Ивенс.

— Андреас, — мрачно отозвался тот, недоверчиво наблюдая за попыткой девушки проникнуть в сарай через окошко. Потом крепко обхватил Хоуп покрасневшими от холода руками и опустил ее на землю. Немного повозившись с дверью, он открыл ее.

— О, спасибо… — Смертельно промерзшую Хоуп несказанно поразили как неожиданное проявление заботы, так и то, что мужчина легко и без всяких видимых усилий удержал ее на руках. С тех пор как ей исполнилось десять лет, ни один человек не отваживался сделать это. В ушах Хоуп до сих пор звучали насмешки одноклассниц над ее пышными формами.

Она сделала шаг к двери, но окоченевшие ноги поскользнулись на мерзлой кочке, и она споткнулась, едва не упав. У Андреаса вырвался вздох нетерпения. Наклонившись, он быстрым движением поднял ее на руки.

Хоуп смущенно запротестовала:

— Отпустите меня, ради бога. Вы надорветесь! Я же такая тяжелая…

— Вы совсем не тяжелая, а если упадете, то рискуете еще и сломать ногу.

— А вы не «скорая помощь», — подытожила Хоуп, когда Андреас поставил ее на утоптанный земляной пол сарая. Не успела она понять, что происходит, как он уже снял с нее совершенно мокрые плащ и жакет. — О господи! — ахнула девушка, в ужасе делая шаг назад.

— Когда снимете все остальное, закутайтесь вот в это, — велел Андреас, сбрасывая с плеч просторное пальто из первосортной шерсти.

Хоуп невольно подхватила его, залившись краской до корней волос.

— Я постараюсь разжечь огонь, чтобы вы поскорее согрелись, — сказал он, намереваясь сразу же после этого отправиться на поиски ближайшего жилья и телефона.

Зайдя за поленницу у дальней стены сарая и положив на нее пальто Андреаса, Хоуп начала стаскивать с себя остальную одежду негнущимися пальцами. Тяжелее всего оказалось снять намертво прилипшие к ногам брюки. Освободившись от облегающего свитера и оставшись лишь в мокрых бюстгальтере, трусиках и ботинках, Хоуп закуталась в пальто, буквально утонув в нем. Застегнув все пуговицы, она вышла из-за поленницы.

Андреас был поглощен сооружением костра. Он работал быстро и умело, и сноровка его безошибочных движений поразила Хоуп. Этот человек не суетился, не предавался панике и не сетовал на судьбу — он просто выполнял свою работу.

Хоуп застыла, любуясь безупречно подстриженными блестящими черными волосами мужчины и тем, как безукоризненно сидит на нем костюм, несомненно сшитый у лучшего лондонского портного. Наряд Андреаса дополняли темная рубашка и шелковый галстук. Этот лощеный человек воплощал собой образец бизнесмена самого высокого полета, и при обычных обстоятельствах Хоуп вряд ли отважилась бы заговорить с ним.

— Небольшая проблема… Я не курю… — тихо пробормотал Андреас.

— О… Здесь я могу помочь, — вызвалась Хоуп и, торопливо пошарив в сумочке, извлекла дешевую пластмассовую зажигалку. — Я тоже не курю, но не исключено, что курильщиком окажется мой будущий работодатель, поэтому на всякий случай я ношу ее с собой.

Выслушав это интригующее объяснение, Андреас озадаченно взглянул на Хоуп и, к своему удивлению, обнаружил, что она никак не может считаться самой непривлекательной из знакомых ему женщин. Шелковистые волосы серебристым водопадом ниспадали ей на плечи, пухлые щеки разрумянились, а голубые глаза сверкнули, когда она улыбнулась, и словно луч озарил при этом все ее лицо. Странно, но в огромном мужском пальто девушка выглядела необыкновенно привлекательно.

— Вот, держите… — Хоуп протянула ему зажигалку.

— Efharisto… — в замешательстве поблагодарил Андреас на родном языке.