|
И теперь подвенечным убором Не украсят с тобою нас. "Бледный принц" - это было про Петю. Таким он представлялся ей в Иркутске. В ту пору она еще была немножко влюблена в Костю Левониди, который уж и предложение собирался делать (теперь смешно вспомнить!), а тут появился Петя, ослепительный московский Арлекин. Стихотворение про "бледного принца" было написано для того, чтоб Костя понял: меж ними все кончено, Маша Миронова никогда уже не будет такой, как прежде. Коломбина запнулась, боясь, что одного четверостишья недостаточно. Может, прочесть еще немножко, чтобы смысл стал понятнее? Там дальше было так: Не стоять нам пред аналоем. Не ступать на венчальный плат. Бледный принц прискакал за мною И позвал в Москву, на закат. Слава Богу, что не прочла, а то всё бы испортила. Просперо жестом велел чтице остановиться. - Бледный Принц - это, конечно, Смерть? - спросил он. Она поспешила кивнуть. - Бледный Принц с зелеными глазами... - повторил дож. - Интересный образ. Грустно покачал головой, сказал тихо: - Что ж, Коломбина. Тебя привела сюда судьба, а судьбе не перечат. Оставайся и ничего не страшись. "Смерть - это ключ, открывающий двери к истинному счастью". Угадай, кто это сказал. Она растерянно оглянулась на Петю - тот пожал плечами. - Это был композитор, величайший из композиторов, - подсказал Просперо. Никого мрачнее Баха из композиторов Коломбина не знала и неуверенно прошептала: - Бах, да? - И пояснила, вспомнив злосчастного Гёте. - Иоганн-Себастьян, да? - Нет, это сказал лучезарный Моцарт, создатель "Реквиема", - ответил дож и отвернулся. - Всё, теперь ты наша, - прошелестел за спиной Петя. - Я так за тебя волновался! Он смотрел прямо именинником. Очевидно, считал, что теперь, когда приведенная им кандидатка прошла экзамен, его статус среди "любовников" повысится. - Что ж, - приглашающим жестом показал Просперо на стол. - Прошу садиться. Послушаем, что нам скажут духи сегодня. Офелия опустилась на стул справа от дожа. Остальные тоже сели, положили на скатерть руки, растопырив пальцы так, чтобы мизинцы касались друг друга. - Это спиритическая фигура, - пояснил Петя. - Она называется "магическое колесо". Спиритические сеансы были известны и в Иркутске. Коломбина в гостях раза два вертела столы, но это больше походило на веселую игру, вроде святочного гадания: кто-то постоянно прыскал, ойкал, хихикал, а Костя, пользуясь темнотой, все норовил сжать локоть или поцеловать в щеку. Здесь же всё было всерьез. Дож погасил свечи, осталась только подсветка жаровни, так что лица сидящих были красными снизу и черными сверху - будто безглазыми. - Офелия, твой час настал, - глубоким, звучным голосом произнес председательствующий. - Дай знак, когда услышишь Иное. Вот, оказывается, кто такая Офелия, поняла Коломбина. Она - самый настоящий медиум, поэтому и похожа на сомнамбулу. Лицо белокурой нимфы было неподвижно и лишено всякого выражения, глаза закрыты, только губы чуть подрагивали, словно беззвучно нашептывали какое-то заклинание. Внезапно Коломбина почувствовала, как по пальцам пробежали мурашки, щеки обдало холодным сквозняком. Офелия распахнула длинные ресницы. Запрокинула голову, и оказалось, что ее глаза совершенно черны от расширившихся зрачков. - Я вижу, ты готова, - все тем же торжественным голосом проговорил дож. - Вызови к нам Моретту. Коломбина вспомнила - так звали девушку, чью вакансию она заняла. Ту самую бедняжку, что застрелилась вместе с этим, как его, Ликантропом. Несколько секунд Офелия оставалась без движения. Потом сказала: - Да... Да... Я слышу ее... Она далеко, но с каждым мгновением всё ближе... Поразительный у медиума был голос - тоненький, звонкий, совсем детский. |
