«Ага, сейчас, разбежалась в квартиру за тобой идти, — подумала Оксана, — чтобы меня там тоже пришили».

 Володька продолжал, волнуясь:

 — А если после того как я в квартиру зайду, кто-то по лестнице спустится, ты тоже его баллончиком.

 — Да мало ли кто по лестнице спустится! Ведь это дом жилой, тут вон сколько квартир — и во всех люди!

 — Ну ты уж соображай, в кого прыскать. Конечно, не в женщину с ребенком и не в бабулю с собачкой. Так, по голосу судя, этот мужик средних лет, может, постарше. В общем, по обстановке.

 Он направился вверх по лестнице какой-то странной подпрыгивающей походкой, и Оксана поняла, что он здорово трусит.

 «Это тебе не у алкашей комнаты отбирать», — злорадно подумала она.

 Она подошла к парадной и стала читать список квартир, потом зашла внутрь и уставилась на почтовые ящики. Вот хлопнула дверь на четвертом этаже, это Володя зашел в квартиру. И почти сразу же раздались торопливые шаги. Кто-то спускался по лестнице быстро, но стараясь не шуметь. Сердце у Оксаны екнуло.

 Она достала из кармана какую-то бумажку и сделала вид, что близоруко в нее всматривается. Вот показался мужчина средних лет неприметной наружности и просто одетый. Он явно спешил, что-то такое было в его походке , и внешнем виде, что не понравилось Оксане. Мужчина хотел было проскочить к входной двери, но Оксана стояла у него на пути и, приветливо улыбаясь, протягивала какую-то бумажку. Волей-неволей мужчина несколько замедлил ход, и в это время, не переставая что-то говорить, Оксана быстро достала из сумочки баллончик и брызнула ему в лицо. Этот тип свалился как подкошенный, глухо стукнувшись головой о ступеньку.

 «Если это киллер, то сегодня у него явно неудачный день», — подумала Оксана, выходя из парадной. Она села в машину и отъехала за угол. Почти тотчас прибежал испуганный маклер.

 — Ну, это он?

 — Да черт его знает, так вроде подходит. Едем скорее отсюда. — Он повертел по сторонам головой. — Ты веди сама, а я посмотрю, не едет ли кто за нами.

 Но Оксана видела, что у него трясутся руки, и ее охватило раздражение.

 Говорила же ему, чтобы без убийств! Отправили бы куда-нибудь старуху, залезли в комнату. Этого ненормального соседа тоже можно было как-нибудь нейтрализовать.

 Так этот дурак Володька все испортил, а теперь и ее втянул. Ну нету теперь нормальных мужиков, все какие-то придурки возле нее крутятся!

 Оксана покружила по городу, потом отвезла Володю к нему домой, а сама вернулась на метро. Через два дня Володька заехал за ней на работу. Он был хмур и зол, как всегда в последнее время.

 — Тот мужик в подъезде помер.

 — Ты откуда знаешь?

 — Откуда! Знаю — и все. Менты у меня знакомые. Помер от разрыва сердца.

 Пока валялся там на лестнице, сердце не выдержало.

 — Имеешь больное сердце — не ходи в киллеры, — хладнокровно заметила Оксана.

 — А может, это и не киллер был? Может, ты постороннего человека угробила? — Он схватился за голову. — Меня же могли в той квартире видеть! Все из-за тебя, сука, вот навязалась на мою голову со своими офортами.

 Злить Оксану не следовало. И говорить с ней в таком тоне тоже не следовало. Если дело принимало такой оборот, то у Оксаны были развязаны руки.

 Тут она была в своей стихии. Откуда же было знать райкомовскому мальчику, как выражалась и вела себя череповецкая шпана? А Оксана очень хорошо помнила свое уличное детство. Она прищурилась и стала похожа на свою мать.

 — Слушай ты, недоносок, если еще раз на меня голос повысишь, я из тебя всю душу вытрясу.