— Филиппа здесь нет, — холодно произнесла Нэнси.

— Я это вижу, — отрезал он. — Кто, черт побери, вы такая? — прохрипел старый ди Клементе.

Женщина заколебалась. Внезапно она почувствовала, что никакого мужа у нее нет и никакая она здесь не хозяйка.

— Я — Нэнси Гейл.

— Нэнси! — Старик благодушно улыбнулся, явно чем-то довольный. — Нэнси! Я просто в восторге, наконец-то удалось встретиться с вами! Прошу вас, давайте поговорим…

Гость закашлялся. Казалось, этот ужасный, раздирающий кашель сейчас его парализует. Нэнси колебалась всего какой-то миг, а потом бросилась за водой и поднесла стакан к губам мужчины.

— Вы же должны быть в больнице, — пробормотала она. — Что вы здесь делаете?

— Мне надо было увидеть вас, — сказал он, когда приступ кашля прошел. — Проклятые легкие! Они или проклятая печенка непременно доведут меня до смерти!

Крепкая, грубая рука с пятнами от никотина на пальцах как в тиски зажала запястье Нэнси.

— Мне надо было вас повидать до того, как Филипп успеет от вас избавиться. Я ни на йоту ему не доверяю!

— И я тоже! — раздраженно сказала Нэнси.

Тут она вспомнила, что этот старец замышлял в отношении ее, и попыталась вырвать из его тисков свою руку. Как ненавистны ей эти ди Клементе! Они считают, что могут, как хотят, манипулировать женщинами и использовать их для своих грязных нужд!

— Стойте спокойно! Я хочу на вас посмотреть!

— Не желаю! — с отвращением выпалила женщина. — Пустите меня!

Сильная рука старика потянула Нэнси поближе, и он стал пристально изучать ее лицо.

— Вы на нее не похожи. Ничуть!

— На кого? — нахмурилась Нэнси.

— На Кристин.

Нэнси с трудом сдерживала нетерпение. Этот старик явно болен. Наверное, у него галлюцинации.

— На какую Кристин? — спросила она.

— На мою жену, — в полном замешательстве ответил старик. — Николь говорит, что Филипп в ярости. Думаю, он по-прежнему пребывает в мрачном настроении. Какие у вас прелестные руки. Я вижу, вы замужем. А муж ваш с вами?

Это уже был чистый фарс. Надо немедленно отсюда уезжать. Однако последние слова старика зацепили Нэнси.

— Нет, его здесь нет. И… и почему Филипп должен быть в мрачном настроении? — сухо спросила она.

Старый Жильбер дотронулся до ее волос. Нэнси надо было бы отпрянуть, но глаза старика светились такой трогательной любовью, что женщина замерла: в теплом взгляде, устремленном на нее, не было ничего похотливого.

Наверное, Филипп рассказал отцу про свой роман и про будущего ребенка, горько подумала Нэнси, и, узнав о будущем внуке, месье Жильбер к ней больше не враждебен. В душе ее шевельнулась жалость, потому что сейчас уже слишком поздно играть в счастливое семейство.

— Он сходит с ума, так ему и надо! Я уже предупредил, что лишу его наследства, — старик зашелся в кашле. — Я ему сказал это в тот момент, когда меня клали в машину «скорой помощи». И после того случая у меня стало легче на душе. Я велел ему встретить вас и принять как следует, потому что собираюсь все оставить вам. Я переписал завещание на вас, Нэнси. Вы — моя наследница. Вы довольны, дорогая леди?

Женщина замерла. Ди Клементе не переставал ей улыбаться, а она никак не могла осмыслить его слова.

— Вы нездоровы, — мягко произнесла она. — Видимо, лекарства…

— Ничего подобного! Я не принимаю их проклятых лекарств! Спросите у Николь.