— О Боже мой! Когда же ваш характер столь радикально изменился? — саркастически спросила она, но все же опустилась в кресло, пробормотав:

— Я, видимо, немного устала.

Лайон ласково взял Миген за руку, рассеянно погладив большим пальцем ее ладонь.

— Мы сегодня, кажется, язвительны.

— Мы? Да, мы не собирались быть такими.

— Миген, у меня складывается впечатление, что я вам больше не нравлюсь! Скажите, что я ошибаюсь.

— Я не очень умелая лгунья, но поскольку вы настаиваете, то отвечу вам так: «Сэр, вы ошибаетесь». — Она произнесла это самым безразличным тоном, на какой только была способна.

Лайон смеялся. Его голова откинулась назад, а грудь содрогалась от смеха.

— О Боже, Миген, как я люблю подобные разговоры с вами! Словесная дуэль! Вы просто восхитительны! Ваше миленькое личико становится таким оживленным. И я очень люблю, как точно вы ставите меня на место. Я уже так пресыщен речами всех этих льстивых женщин!

— Согласна, что по крайней мере я не такая, как они, — заметила Миген, пытаясь высвободить свои пальцы из его руки, но Лайон лишь крепче сжал их.

— Я знаю, возлюбленная, что вы согласились бы просидеть здесь со мной весь вечер. Но мое время весьма ограниченно, и поэтому я вынужден перейти к существу. — И снова ухмыльнулся, когда Миген бросила на него испепеляющий взгляд. — Уонг считает, что сегодня обидел вас на рынке. И я пришел принести его извинения.

— Не важно, — равнодушно ответила она. — Это не имеет значения. Мне не следовало ожидать вежливости от человека, работающего на вас.

— Конечно, Уонгу надо было бы помалкивать. Но, Миген, вы не должны сердиться. Он не хотел вас обидеть. Я знаю, что мы оба можем вести себя порой не по-рыцарски, но нами всегда двигают самые лучшие побуждения.

Она взглянула, чтобы убедиться в доброжелательности Лайона. Его глаза были теплыми и проницательными.

— О, Лайон… — прошептала она и порывисто вздохнула.

— Вот теперь намного лучше. — Его улыбка была способна растопить любое сердце; он прикоснулся теплыми и твердыми губами к ладони Миген, а затем к трепещущему на ее запястье пульсу. — Но для того, чтобы убедиться, что мы прощены, я пришел с мирным предложением. Уонг и я… Мы хотим доказать, как нам жаль, если мы случайно обидели вас.

Теперь Лайон выглядел серьезно, и Миген почувствовала, как тает под его взглядом. Он вынул из-за кресла аккуратно упакованный сверток.

— Разверните его! — улыбнулся Лайон, положив сверток ей на колени.

Прежде чем она сумела развязать шнур, дверь распахнулась и в кухню вошла Брэмбл. Ее глаза сощурились и губы плотно сжались. Лицо Миген горело, но Лайон лишь вежливо кивнул поварихе.

— Не могу понять, почему ваши дела не могли подождать? — спросил он. — Мисс Саут и я как раз обсуждали предстоящий день рождения госпожи Уэйд.

— Не может подождать ужин, сэр, — властно произнесла Брэмбл, но Лайон проигнорировал этот тон.

— Ну что же, Миген, может быть, есть какое-нибудь другое место, где мы могли бы поговорить?

Они поднялись и направились в коридор.

— Какой конфуз! — смущенно прошептала она.

— Да не бойтесь, маленькая, этой старой хищницы. Она не ваша мать. Да и не моя!

Он увидел небольшую кладовку, и Миген неохотно вошла туда. В дальнем углу стояла старая мебель. Лайон взял из кучи два кресла и, сдув пыль с одного из них, предложил его даме.

— Итак, на чем же мы остановились? — начал он веселым тоном.