«Ему нужна Энни. А я никогда не смогу стать такой, как Энни».

Но хотела ли она стать такой, как сестра? Было ли честно со стороны Джо жениться на ней и ожидать, что она станет похожей на некий его идеал?

Лорел сейчас очень хотелось быть у себя дома, укладывать в кровать Адама, читать ему какую-нибудь сказку, в середине которой он непременно заснет. Ей не нужны были толпы восхищенных ею людей, ей нужен был только любящий муж, маленький мальчик, который все еще продолжал забираться ночью к ней в кровать, когда был испуган и хотел, чтобы его приласкали.

И. если Джо этого не понимает… то он ей не нужен.

Она может прожить и без него.

А сейчас единственное, что могла сделать Лорел, – это освободиться от тянущих ее вниз невидимых гирь – повернуться и уйти отсюда.

* * *

Энни держала на коленях плотно сжатые кулаки, так, чтобы никто не заметил этого, и следила за тем, как Сет Хатуэй нагнулся к микрофону и произнес:

– Мне оказана честь объявить решение судей. Первое место…

Она затаила дыхание. «Ну, пожалуйста, пожалуйста… сделай так, чтобы это была я… мне так это нужно…»

–..Ле Шоколатье Манон.

Энни показалось, будто ей дали пощечину. Щеки ее горели, в носу появилось жжение.

В зале раздались громкие аплодисменты, и в их шуме потонули следующие слова:

– Второе место присуждается… и я должен сказать с очень небольшим отрывом от первого… компании «Момент».

Долли увидела выражение лица Энни, и сердце у нее упало. Эту девочку могло удовлетворить только первое место и больше ничего. Ей недостаточно того, что ее компании завидуют все шоколадные компании Америки и всего мира. И что за шесть лет Энни добилась большего, чем многие фирмы, существующие уже целые десятилетия.

Когда Энни встала, раздался шквал аплодисментов. Но у нее было такое выражение, которое, казалось, говорило: «Я ожидала большего». Эта девочка хочет… нет ей необходимо быть первой, и не только из-за Фельдера. Если она добивается меньшего, ей кажется, что это провал.

Долли вспомнила, что Ив была точно такой же. Она не просто была талантлива, в ней был какой-то удивительный огонь. Когда Ив входила в комнату, все поворачивались в ее сторону. Она заставляла всех обращать на себя внимание. Во время репетиций, на которых другие актеры играли с прохладцей, она играла как на премьере и входила в каждую роль, как будто это и была главная роль ее жизни. И даже после спектаклей она продолжала играть эти роли в жизни. Например, когда она играла роль Билли в фильме «Дорога бурь», она покрасила волосы в рыжий цвет, начала курить и слушать кантри-музыку, которую раньше всегда ненавидела, потому что эта музыка напоминала ей о Клемскотте.

И вдруг Долли осенило. И это было как прозрение. Я ведь тоже могла стать звездой… но я недостаточно этого хотела. Дело было не в том, что у Ив был талант, а у нее не было. Сид, сукин сын, был прав, говоря, что у нее было желание, но не было ее неиссякаемой жажды. Она хотела быть первой, но не более, чем ребенок, который мечтает пососать карамельку в жаркий день. Для Ив же это было необходимо, как воздух для тонущего человека.

Она видела, как Энни прошла к сцене, высоко подняв голову, и ей показалось, что на голове у Энни сияет звездная корона. Волосы ее отливали красным блеском.

Долли с горечью подумала о том, что по праву не она, а Ив должна сидеть сейчас здесь. Она бы так гордилась Энни… Глаза Долли наполнились слезами.

И тут в другом конце зала она заметила Анри, сидящего за столом около сцены. Он все же пришел.