– Вот и посмотрим, насколько по сценарию я хороший пилот, – пробормотал Керенский, загоняя шаттл в обратную спираль Фибоначчи вокруг флагмана.

Даль застонал. Корабельный корпус, вращаясь, закрыл весь экран. Суденышко трясло от пролетающих вблизи снарядов и ракет. Энсин не сомневался: еще секунда – и шаттл разлетится вдребезги, врезавшись в обшивку «Интрепида».

Но вдруг шаттл с лязгом пришвартовался в причальном порту. Что-то заскрежетало, бороздя металл, затем отвалилось.

Керенский ухнул и удовлетворенно отключил двигатели.

– Вот это я называю отличным телешоу!

– Я больше с тобой в жизни не полечу! – сказала Дюваль из глубины шаттла.

– Нельзя терять ни минуты! – объявил вдруг Керенский с неожиданным пафосом, и Даль понял: его обуял Сюжет. – Необходимо как можно скорее доставить Хестера в госпиталь! Даль, мы с тобой возьмемся за каталку слева. Дюваль, Хэнсон – справа. Бегом!

Даль отстегнулся и на нетвердых ногах кинулся к каталке, чуть не млея от радости. Под действием Сюжета лейтенант назвал его фамилию!

Мчась по коридорам, путешественники слышали грохот и взрывы – флагман яростно отбивался. Трясло.

– Мы на борту, и мятежники атакуют корабль, – озвучил очевидное Керенский. – Надо спешить!

«Интрепид» тряхнуло снова, уже сильнее.

– Долго же вы! – сказал старший медик Хартнелл, когда каталку втолкнули в лазарет. – Еще немного, и госпиталя бы не стало. Равно как и прочих частей корабля.

– А мы удрать не можем? – услышал Даль свой голос.

– От попаданий вышли из строя двигатели. Уйти невозможно! Если не извлечем завещание в самое ближайшее время, мы все – трупы. Взяли!

Хестера подняли и плюхнули на операционный стол. Хартнелл потыкал в свой планшет, и тело окоченело.

– Теперь он в стазисе, – проинформировал главный медик, – и останется в стабильном состоянии, пока не закончатся необходимые приготовления. Да откуда, черт возьми, эти травмы? Столько переломов, поврежденный мозг?

– Перелет у нас вышел немного тряский, – объяснил Керенский.

Хартнелл посмотрел на лейтенанта так, будто хотел прокомментировать его слова, но корабль вдруг тряхнуло с особенной силой, и все, кроме Хестера, рухнули на палубу.

– Дело дрянь! – заметила Дюваль.

Активировался телефон Хартнелла.

– Говорит Абернати. Доложите статус носителя!

– Астронавт Хестер жив, он в стазисе, – отрапортовал медик. – Я собираюсь взять образец чужеродных клеток для декодирования.

«Интрепид» снова мощно тряхнуло.

– Приступайте как можно скорее! – приказал капитан. – У нас попадание за попаданием, и долго так продолжаться не может! Декодировать нужно прямо сейчас!

– Прямо сейчас не получится, – отрезал медик. – Сколько у нас времени?

Снова встряска, свет в отсеке замерцал.

– Я даю вам десять минут! И постарайтесь справиться быстрее!

И капитан отключился.

– Мы в полной жопе, – оповестил Хартнелл, обведя присутствующих взглядом.

Даль не смог удержаться от ошалелой улыбки, подумав: «Наверняка бедняга не в Сюжете, если говорит такое».

– Энди, Ящик! – напомнил Хэнсон.

– Черт, Ящик! – спохватился Даль.

– Что за Ящик? – спросил главный медик.

– Возьмите образец и передайте мне, – сказал Даль.

– Зачем?

– Я отнесу его в лабораторию ксенобиологии и там декодирую.