— Правильно, — похвалила Дэйма.

— Остальные пристроены позже. Эта, например.

— Верно.

— Раньше в деревне было больше народу, и им нужно было больше комнат.

— Да, сейчас осталось гораздо меньше людей, чем прежде. Чем десять лет назад, до того, как ты родилась.

Мааре понадобилось довольно много времени, чтобы переварить это «до того, как ты родилась». Ее собственная жизнь казалась ей долгой, накопившей много событий в памяти, по большей части с участием младшего брата.

— На картинках не скальные люди и не наш народ. Кто они?

— Они жили здесь очень давно.

— Когда?

— За тысячи лет до нас.

— Тысячи… — Нет, этого Мааре не понять. Только что она пыталась понять, что такое десять лет назад. За три года до ее рождения. Когда ее еще не было. Эти три года — и то казались немыслимым промежутком времени.

— Говорят, они жили здесь шесть-семь тысяч лет назад. Их постройки сохранились там, на холме.

Глаза Маары наполнились слезами. Тысячи лет… Всегда… Уснуть бы, как Данн, который погрузился в сон от усталости, потому что перешагнул порог допустимого.

— Но ты из нашего народа. Ты живешь здесь, и скальные люди тебе разрешают жить в их деревне. Они тебя боятся?

— Молодец, — снова похвалила Дэйма. — Боятся, но уже не так, как раньше.

Этого Маара не поняла.

— Ты очень хорошо все понимаешь, — успокоила ее Дэйма. — Сейчас я тебе расскажу остальное.

— Нет-нет, я попробую сама. Ты пришла сюда так же, как и мы с Данном. Тебе тоже пришлось сбежать.

— Да.

— И это было до моего рождения?

— Задолго. Это было тридцать лет назад, — улыбнулась Дэйма.

— Тридцать… — Всё. Продолжать Маара не могла.

— Я сбежала с детьми. Двое у меня их было. Мужа убили в бою. Нам приходилось прятаться, передвигаться тайком, потому что солдаты искали сбежавших. Дважды я воровала лошадей у скальных людей. Потом мы отпускали их, чтобы они нашли дорогу домой. В некоторых деревнях нам не позволяли даже ненадолго задержаться, но отсюда нас не прогнали.

— Почему?

— Потому что за год до этого наш народ наказал местных жителей за нападение на небоход, который тут опустился на землю.

— И они подумали, что ты пришла их наказать?

— Они подумали, что я шпионка.

— Что это такое?

— Они думали, что я слежу за ними и сообщаю нашему народу.

— Значит, они не любили тебя.

— Да, они меня ненавидели и боялись. Детям приходилось все время быть начеку. Однажды я ушла на рынок — тогда здесь еще был рынок — и оставила детей дома. А скальники запустили в дом дракона. Но дети заперлись от него во внутренней комнате.

— И что ты потом сделала?

— Ничего. Вела себя, как будто бы ничего не случилось. Выгнала дракона, и он ушел в холмы.

Маара видела, что Дэйме тяжело вспоминать, как здешние люди ненавидели ее детей.

— А где они теперь, твои дети?

— Я надеялась узнать у тебя. Они ушли в Рустам.

— Там ведь мой дом!

— Вот именно.

Маара задумалась.

— Может быть, я их встречала?

— Может быть. Их зовут Морей и Клуарт.

Девочка молча покачала головой. Последовала длительная пауза, которую нарушила Маара:

— Что-то еще, Дэйма?

— Мне пришлось бежать, потому что твоя семья выгнала мою семью из нашего дворца.