Еще две неудачные попытки. Один туннель через два десятка шагов уперся в каменный частокол, напоминающий зубастую челюсть ископаемого гиганта. Сквозь камни чернела дыра провала. Они пересекли гладкую твердую мостовую шоссе, ведущего на восток. И здесь никого. Маара глянула вдоль шоссе. Следуя по нему, можно было через час добраться до дома, до квартала махонди, до своих. Ей отчаянно хотелось этого, но она преодолела себя. За дорогой еще один туннель, на этот раз действующий. У входа сидели на земле две женщины, безучастно глядя перед собой. Из туннеля вывалилась группа мужчин, не обративших внимания ни на женщин, ни на Маару с ее стулом и носильщиком. Им вообще ни до чего не было дела, и пустые глаза их красноречиво сообщали почему. Они целеустремленно направились куда-то по кольцевой, вероятно в харчевню. Маара добралась до северного шоссе, оставив позади северо-восточный квартал. Интересно, по этому шоссе уходили на север беженцы? Маара не успела спросить. Бегун помотал головой:

— Слишком опасно.

В северо-западном квадранте несколько туннелей, возле каждого предупреждающие щиты с намалеванными на них жуками. Жуки… Можно ли существо размером с пятилетнего ребенка называть жуком? Маара поежилась, вспомнив это чудовище, и тут же одернула себя. До чего избаловалась, разнежилась! Жила ведь раньше средь жуков и скорпионов — и ничего, выжила.

Пересекли западное шоссе и сразу натолкнулись на большой, интенсивно используемый туннель. Возле входа группа молодых людей, как будто кого-то поджидающих. В руках у них палки, дубинки, за поясами ножи. Тоже «косые»: нажевались, насосались, надышались маковой отравы… Нет, скорее конопли. Который из двух туннелей ей выбрать? На объезд кварталов башен потребовалось больше времени, чем она ожидала. Ночь можно провести в харчевне, а с утра решить на свежую голову. Скорее всего в юго-западном квартале, он ближе. Усталый бегун потащил пассажирку по южному шоссе, которое она видела с небохода. Вскоре они приблизились к харчевне, Маара велела парню остановиться, и тот наклонил стул, и она спрыгнула… и увидела перед собой Кулика, вынырнувшего из-за угла в сопровождении двоих хадронов. Кулик впихнул ее обратно на сиденье и сам взобрался рядом. Бегун ничему не удивлялся, поднял поручни и запыхтел в каком-то известном ему направлении. Двое, сопровождавших Кулика, поглазели вслед и вернулись в харчевню.

— Куда? — спросила Маара, но ответа не получила.

Кулик сидел, перехватив поручень стула так, чтобы девушка не смогла спрыгнуть, в другой руке держа нож, готовый применить его против любого, в том числе и против нее. Два кошмарных шрама на физиономии, обращенные к Мааре, ничего хорошего не предвещали. Заросли они неровно, образовав уродливые рубцы и приподняв уголок рта, так что сквозь щель тускло высвечивались желто-рыжие зубы.

— Это дракон? — спросила она, не ожидая ответа, но он скривил физиономию и прохрипел, буравя ее глазами:

— Дракон. Водяной. Когтями. Ядовитыми. Но я не сдох. — Яду в его голосе не меньше, чем в когтях царапнувшего его дракона, и Кулик этим, очевидно, гордился. — У меня теперь аж в костях яд, я весь ядовитый, так что остерегайся, дрянь.

Они возвращались в восточные кварталы, миновали проулок, в котором Маара выпустила на волю молочницу. А вот и она: не в силах стоять, опустилась наземь, но рядом полевая рабыня махонди с ведром воды, отпаивает животное.