|
И инспектор Лакруа обратился к врачу: – Вы полагаете, ее можно оставить здесь? – Я думаю, что после того, как я наложу швы, ей ничего другого не останется, как проспать до завтрашнего утра… Как всегда, все происходило в суматохе. Но взгляд раненой был пристально прикован к Мегрэ и, казалось, выражал страстную просьбу. – Вы слышали, что сказала консьержка, дядюшка? Что касается меня, то я представляю себе произошедшее так: мадемуазель Берта спустилась, несомненно за покупками… – Нет! – мягко отрезал Мегрэ. – Вы полагаете? Тогда почему она спустилась? – Чтобы бросить письмо в почтовый ящик… Жером предпочел сейчас не выяснять, как Мегрэ удалось воссоздать эту деталь столь уверенно. – Не важно… – Наоборот, очень важно. Но продолжай… – Едва она вышла из дома, как консьержка увидела, что в здание проник какой то человек. В коридоре было темно. Консьержка подумала, что это один из друзей жилички. Мадемуазель Берта вернулась почти сразу же… – В ста метрах отсюда есть почтовый ящик, на площади Константин Пекёр, – уточнил Мегрэ, любивший расставлять точки над «i» ради собственного удовлетворения. – Допустим!.. Итак, она вернулась… И обнаружила у себя незнакомца… Он напал на нее, она защищалась… Тяжелораненый мужчина, если судить по следам крови, спустился вниз по лестнице, и консьержка видела, как он убегал. Прижимая обе руки к животу… С некоторым огорчением Жером посмотрел вокруг себя и робко добавил: – Самое неприятное, что нигде не нашли орудие нападения… – Орудия! – уточнил Мегрэ. – Тупой предмет, каким была ранена мадемуазель Берта, и оружие, возможно нож, которым был нанесен удар незнакомцу… – Вероятно, он унес их с собой? – рискнул предположить Жером. И Мегрэ отвернулся, чтобы улыбнуться. Уже был отдан приказ разыскать в квартале раненого мужчину. Врач заканчивал перевязывать голову девушки, которая, несмотря на боль, старалась не спускать глаз с Мегрэ. – Вы полагаете, дядюшка, что этим человеком мог быть ее любовник? – Который что сделал? – Который пришел сюда и напал на нее… На что Мегрэ ответил с неожиданной уверенностью, если не сказать большего: – Конечно нет! – Как бы вы поступили на моем месте? – Поскольку я не на твоем месте, то мне трудно дать тебе ответ. В свою очередь комиссар полиции решил удостоиться одобрения или похвалы: – Вот что я решил: врач немедленно пришлет сиделку, которая присмотрит за раненой. Я также оставлю внизу полицейского. А завтра посмотрим, можно ли будет с пользой провести опрос… Девушка слышала его слова. Она по прежнему смотрела на Мегрэ, и ей показалось, что тот ей легонько подмигнул. И тогда, успокоившись, она отдалась во власть дремоте, все больше и больше завладевавшей ею. Двое мужчин, дядя и племянник, прошли мимо любопытных, все еще толпившихся около соседних домов. Мегрэ стал набивать очередную трубку. – А не заморить ли нам червячка? – предложил он. – Если я не ошибаюсь, мы так и не ужинали. Тут есть один ресторан, и признаюсь тебе, что свинина с кислой капустой и картофелем… Давай звони своей жене… Во время всего ужина Жером зорко следил за своим дядей, словно школьник, который боится быть схваченным на месте преступления. Мало помалу у него портилось настроение, и даже возникла злоба на Мегрэ, который был слишком спокоен и слишком уверен в себе… – Можно подумать, что вся эта история вас забавляет! – заметил он, кладя себе сосиску. – Она и в самом деле забавная! – Возможно, она забавная для того, кому не требуется находить решения! Мегрэ ел с аппетитом: широкий, тучный, он с таким Удовольствием пил свою большую кружку пива, что мог бы делать рекламу фирменному пиву. |
