|
Мне снились кошмары, когда я вспоминал Первый Крестовый поход — каково там было бойцам-крестьянам, как им всю дорогу до Константинополя приходилось воровать по деревням, чтоб не помереть с голода. Я поговорил об этом с Жильбером, и он тут же меня понял. Он разработал систему — что-то вроде табели о рангах. Каждый офицер отвечал за пропитание своих подчиненных. Затем он назначил несколько парней на должность пограничников — они должны были нести дозор по периметру и следить за тем, чтобы никто не шастал по окрестным деревням. Некоторые попробовали — Жильбер тут же отчислил их из войска и оставил на растерзание тем крестьянам, которых они ограбили.
Ничего не поделаешь — толпа есть толпа, даже под командованием Жильбера. У нас не было времени на обучение и муштру, но Жильбер придумал, как научить наших новобранцев шагать в ногу. Он обучил офицеров кое-каким походным песням. Фриссону эта затея очень даже пришлась по душе. Охваченный вдохновением, он настрочил несколько текстов, которые затем напел Жильберу. Жильберу песни понравились, он спел их офицерам, и с того дня мы шагали по дорогам, распевая во всю глотку. Да, нас было слыхать за версту, но наше передвижение и так ни для кого не было секретом. К концу второго дня такой бравой маршировки вид у Жильбера стал озабоченный. Я отвел его в сторону и спросил, в чем дело. — Они больше не нападают на нас, — сказал Жильбер. — Не может быть, чтобы армия Зла пропустила нас беспрепятственно. — А ты не слышишь, что поют твои солдаты? Жильбер сдвинул брови. — Да, но при чем тут... Он не договорил, обернулся и встал, провожая глазами свое войско, весело распевающее: — Ох, да они же отбивают все атаки! — воскликнул Жильбер. Я кивнул. — Для того чтобы снять такое могучее заклинание, нужно безумное количество черной магии. А наши ребята получают непрерывные заряды энергии. — Восхитительно, чародей! — Да, Фриссон — настоящее чудо, — кивнул я, глядя на поэта. — Но говорить ему об этом бесполезно. Он думает, что просто записывает то, что приходит в голову. Но я все равно волновался. Две тысячи горящих желанием покончить с королевой крестьян — безусловно, отличная защита на марше, неплохая сила для штурма, но им не выстоять и часа против обученного, дисциплинированного войска. Вот как раз такое войско мы и увидели, когда забрались на перевал, с которого открывался вид на столицу. Глазам нашим предстал город шириной в милю, по которому протекала река. В самой середине города на высоком холме стоял громадный замок. Замок окружала толстенная высокая стена, а между нами и стеной выстроилось войско шириной ярдов в сто, не меньше. Мы в ужасе смотрели на город. Я прошептал: — И как же мы сквозь это вот пройдем?
— Не хватит, — сокрушенно покачал головой Жильбер. — Они превосходят нас числом. На каждого нашего воина приходится пятеро вражеских. К тому же у них в войске закаленные, обученные ветераны, а у нас — мальчишки, прямо от сохи. — Но наши люди верят в правоту своего дела! — А те солдаты верят, что им хорошо заплатят за победу, — парировал Жильбер. — Но любовь к деньгам не так сильна, как страсть к свободе! — Может, и не так сильна, но когда к ней добавляются выучка и сила, то и этого хватит. — Жильбер обернулся ко мне. Лицо его было угрюмо. — Слово за тобой, господин Савл. Что мы можем сделать? — Ну... — протянул я. — Просто нам надо найти воинов получше этих. Жильбер вяло улыбнулся. — Хорошая мысль, вот только если бы можно было их быстро разыскать. |
