Скорректировав курс, флотилия полным ходом поспешила на юг. Часика через два, уже в сумерках, следуя вдоль южного берега, мы разглядели несколько «драккаров», приближавшихся к острову откуда-то с запада. Нас, вероятно, также заметили, но после захода солнца задул, засвистел сильнейший северо-западный ветер, а нависшие над океанским простором свинцовые тучи разродились непроницаемой пеленой дождя.

Еще полчаса спустя на нас обрушилась вся мощь океанской стихии, играючи швырявшая найшудские кораблики вверх-вниз, словно щепки. Порывы ветра грозились выломать из палуб мачты, а волны так и лезли на палубу, норовя снести за борт все подряд. Экипажи шебек-бригантин укрылись внизу, за исключением рулевых и командного состава, несущего вахту на мостиках.

Несмотря на то, что паруса были давным-давно убраны, за ночь шторм с легкостью отнес наши суда от берегов острова на многие мили к юго-востоку. Утром, когда взошедшее солнце разогнало остатки ночной тьмы, вокруг наблюдались лишь огромные беснующиеся волны, швырявшие в лица моряков клочья соленой пены. В сутолоке шторма то тут, то там иногда мелькали тоненькие черточки мачт бригантин нашей флотилии; спустя некоторое время среди моряков «Эмори» разнесся слух, что одного корабля нигде не видать. Узнав об этом, Улдашюр спустился вниз, чтобы поговорить с приунывшим личным составом.

– Никто не видел, что «Экбузор» погиб. Капитан Сарпарон – очень хороший моряк, и я верю, что он спасет свое судно, – несмотря на дичайшую усталость, в твердом голосе хитайтара звучали металлические нотки жесткой уверенности. – Шторм гонит нас на юго-восток, в сторону мыса Марсу… к точке рандеву для подобных случаев. Капитан Сарпарон знает об этом, и он обязательно приведет свой корабль прямо туда.

Разложив нашу самодельную карту материка, мы быстренько отыскали на ней мыс, о котором говорил вождь клана Мавораш.

Мыс Марсу – так его называли уроженцы архипелага Найшу – являлся крайним северо-восточным полуостровом, на пару сотен километров вдававшимся в океан. Южнее указанного полуострова раскинулся огромный залив площадью в тысячи квадратных миль, на берегах которого обитали воинственные белокожие аборигены – ржепики, как их величали наши серокожие союзники.

Шторм продолжался пять суток, до предела измотав и нас, и найшудов. Пять суток бесконечно изнурительной болтанки, когда палуба в любой момент грозит превратиться в переборку, и наоборот. Холодные потоки соленой воды постоянно прорывались на нижние палубы, заставляя людей почти круглосуточно качать помпы. Добавим к этому невозможность нормально поспать, приготовить горячую пищу, помыться, постирать порядком попахивающую одежду.

А тут еще и моя рыжеволосая красавица вдруг взяла и заявила, что она ждет ребенка! Подозревала, мол, уже две недели, но до последнего момента считала, что ее мучает пресловутая «морская болезнь». Вы, мужики, вон, поначалу точно так же «кормили рыб», перегибаясь через фальшборт, да и сейчас ползаете с зелеными рожами, будто фэнтезийные гоблины.

– Надо возвращаться домой, – категорично заявил Альберт Петрович, узнав о беременности Марины. – С Северьяновым я поговорю, как только утихнет шторм… Не казни себя, Володя – шансы отыскать карелов равны нулю.

Я прекрасно осознавал, что вероятность найти наших людей живыми и здоровыми сократилась до мизера. Даже если бы в нашем распоряжении была АПЛ «Смоленск», а не пять-шесть средневековых парусников… В океане имеются сотни невидимых глазу дорог, и ютийцы могли избрать любой маршрут, лечь на любой курс, ведущий куда угодно. К тому же вовсе не факт, что махееры действительно продали землян заморским купцам – патологические ворюги и жулики запросто могли направить нас по ложному следу… Черт, позарез нужен настоящий боевой корабль, или хотя бы «Аврора» с ее мощнейшим по местным меркам вооружением из двух «браунингов» и двух «эрликонов».