Тармод утверждал, что эта Серединная пустыня – так ее окрестили мореходы-первопроходцы – необитаема, так как в ней совершенно невозможно жить нормальным людям. Белокожие же аборигены, по мнению вождя, не смогли перебраться через высоченные горы либо не захотели этого делать. Я не стал разубеждать «сэра индейца», хотя мог бы поведать ему об арабах, ливийцах, туарегах и прочих земных бедуинах, хорошо приспособившихся к жизни в пустынных ландшафтах.

Все когда-то заканчивается, вот и пугающая Серединная пустыня переходила в саванну, затем в лесостепь, которая сменялась густыми лесами и невысокими горами. Именно там, в далеких южных горах серокожим улыбнулась удача в виде огромного месторождения угля, выходившего прямо на поверхность, и множества богатых месторождений различных полиметаллических руд.

Недолго думая, иржики основали в этих местах колонию, которая вот уже почти триста лет исправно снабжала метрополию природными ископаемыми и строевым лесом. Вторая крупная колония серокожих, о которой мы узнали немного позднее, находилась далеко к юго-западу от острова Дайяр, на затерянном в южном океане архипелаге.

Дальше на юг начиналась самая настоящая ледяная пустыня, где зимой властвовала полярная ночь, холодное лето длилось всего пару-тройку месяцев, на морозе трескалось и ломалось, казалось бы, прочнейшее железо. Мы быстро догадались, что речь идет о самой обыкновенной тундре, с климатическими особенностями которой теплолюбивые иржики впервые встретились лишь в новом мире.

Где-то сто пятьдесят лет назад отправленная на юг морская экспедиция пересекла южный полярный круг и дошла до самой крайней южной точки материка, где морякам повстречались дрейфующие ледяные поля и даже настоящие айсберги.

Обходя ледяные поля и лавируя среди айсбергов, корабли сожгли слишком много угля, а два парохода едва не затерло торосами. Тем не менее, обогнув континент, экспедиция взяла курс на север и дошла до Серединной пустыни, затем повернула обратно – угля оставалось мало, лишь на дорогу обратно.

Следующие два морских похода на юг готовились более основательно, но и им сопутствовала неудача – корабли не смогли преодолеть сплошные ледовые поля.

Сделав соответствующие выводы, серокожие занялись изучением южных районов материка, организуя сухопутные экспедиции по всем направлениям. Благо основанная на юге колония служила хорошей опорной базой для землепроходцев.

Разумеется, иржики не забыли и о продвижении на север. За четыре сотни лет после открытия Амазонки дюжина экспедиций исследовала побережье к западу от этой реки, ни разу не найдя в том районе ничего привлекательного. Сплошные реликтовые леса, в которых водилось великое множество различных хищников и полное отсутствие каких-либо полезных природных ископаемых.

Далее к северу, примерно в четырех-пяти сотнях километрах от устья Амазонки, береговая линия постепенно изгибалась к востоку. Реликтовые леса уступали место типичным джунглям, переходившим сначала в лесостепь, а затем и в засушливую саванну. Эта самая саванна тянулась на две-три тысячи километров вдоль всего северного побережья материка, подпертая с юга не очень высоким плоскогорьем.

Первая морская экспедиция серокожих побывала в тех краях летом, в наиболее засушливое время года, и моряки, недолго думая, назвали саванну Северной пустыней. Правда, в отличие от Южной пустыни (тундры), и Серединной, Северная оказалась заселена все теми же белокожими туземцами-ржепиками.

Эти племена кочевали по саванне, живя достаточно обособленно от своих дальних родственников в центральной части континента, но также поклонялись кровожадным богам войны. Не сложно догадаться, что первая же встреча иржиков с аборигенами-кочевниками быстро переросла в кровопролитие…

Пока Тармод рассказывал, я, то и дело посматривая на крутящуюся голограмму, быстренько зарисовал в блокноте контуры «нашего» материка.