|
Двое из нашей группы могут быть и тем и другим. Однако мне кажется, что инженер Подебрад, убитый на «Рексе», был Танабуром. Или Логой. Во всяком случае, мы и шагу не ступим дальше, пока я не допрошу с пристрастием этих двоих. – Бёртон сделал паузу и сказал: – Это Гильгамеш, называющий себя древним шумером, царем Урука, и Ах К'ак, так называемый индеец майя! – Но, Ричард. – тихо сказала Алиса. – Если ты слишком круто за них возьмешься, они могут просто покончить с собой. – Слыхали, что она сказала? – гаркнул Бёртон. – Нет? Что Иксу легко избежать допроса, покончив с собой! Но я то знаю, что он этого не сделает! Иначе ему пришлось бы отказаться от своих планов, какими бы они ни были! Воскрешения из мертвых больше не будет! Итак… я решил наконец действовать, потому что дальше мы без него ничего не сможем сделать. Только Икс знает, как отключить газ или ультразвук, или что там еще сразило египтян. И еще я жду ответов на свои вопросы! – Опомнись, приятель! – сказал Том Терпин. – А вдруг Икса среди нас нет? С огнем играешь! – Я убежден, что он здесь. И вот что я намерен сделать. Если никто не сознается, я оглушу тебя, Гильгамеш, и тебя, Ах К'ак. Вы мои главные подозреваемые. А когда вы начнете приходить в себя, я вас загипнотизирую. Монат Грраутут, арктурианин, а с ним мнимый Питер Джейрус Фрайгейт и Лев Руах когда то загипнотизировали моего друга Казза. Не одни они умеют играть в эту игру. Я признанный мастер гипноза, и если вам есть что скрывать, я это из вас вытяну. В наступившей тишине все опасливо смотрели друг на друга. – Ты злой человек, Бёртон! – сказала Грумз. – Мы стоим у райских врат, а у тебя смертоубийство на уме! – Убивать я никого не собираюсь – хотя готов это сделать, если придется. Хочу я одного – раскрыть эту тайну. Среди вас могут быть агенты. Я призываю их сознаться. Терять им нечего, а приобрести они могут многое. Поздно пытаться скрыть что то от нас. – Но… но, дорогой мой Бёртон! – вскипел де Марбо. – Вы оскорбляете меня! Я никакой не агент и не этик! Я тот, кто я есть, и я ударю всякого, кто назовет меня лжецом! – Если один из них или оба неповинны, – сказал Нур, – вина ляжет на тебя. Нельзя безнаказанно оскорблять невиновных. Кроме того, ты можешь превратить друзей во врагов. Нельзя ли загипнотизировать их, не прибегая к насилию? – Мне это так же неприятно, как и тебе, – сказал Бёртон. – Поверь мне. Но, возможно, этик и сам превосходный гипнотизер – и уж безусловно обладает повышенной сопротивляемостью. Я должен оглушить их, чтобы они не воспользовались этими своими способностями, и захватить их, когда они будут еще не совсем в себе. – Но это так жестоко, Ричард, – тихо сказала Алиса. – А теперь, – сказал Бёртон, – бросьте свое оружие на пол. По одному и медленно. Ты первый, Нур. Ножи и пистолеты заклацали о серый металл. Когда все разоружились, Бёртон велел им отойти назад, а Алиса собрала оружие и сложила его в кучку у него за спиной. – Руки не опускать. Почти на всех лицах читался гнев, негодование, уязвленное самолюбие. Лица Гильгамеша и Ах К'ака превратились в каменные маски. – Подойди ко мне, Гильгамеш, – сказал Бёртон. – В пяти футах от меня остановись и повернись спиной. Шумер медленно двинулся к нему Сквозь его маску невозмутимости пробился гнев. – Если ты ударишь меня, Бёртон, я твой враг навеки. Я был когда то царем Урука и происхожу от богов! Никто не смеет тронуть меня безнаказанно. Я убью тебя! – Мне искренне жаль это делать, – сказал Бёртон. – Но ты должен понимать, что дело идет о судьбе целого мира. Будь я на твоем месте, а ты на моем, я не стал бы тебя упрекать. Я возмущался бы, да, но я бы понял! – Когда ты выяснишь, что я невиновен, уж лучше убей меня! Иначе сам будешь убит! Я правду говорю! – Там видно будет. |
