Однако его света оказалось достаточно, чтобы я сумела разглядеть две вещи. Во-первых, я оказалась не в Орте. Вокруг меня не было привычных светлых стен, высоких потолков и цветных витражей вместо окон. Только серый камень. Подо мной, надо мной, вокруг меня. Во-вторых, рядом со мной черным провалом зияла бездонная пропасть. Одно мое неловкое движение в темноте, пока я приходила в себя, — и я могла свалиться в нее.

У меня закружилась голова, я испуганно отпрянула в сторону, отползла подальше от провала. Длинная юбка цеплялась за острые камни. Туфли я где-то умудрилась потерять, колготки, естественно, поехали стрелками и местами разорвались до дыр. Босые ступни чувствовали каждый камешек.

Оказавшись в относительной безопасности, я перевела дыхание. Вот только что делать дальше, я не знала. Еще раз огляделась по сторонам и убедилась, что нахожусь в подземной пещере. Вероятнее всего.

Когда-то я была в подобном месте на экскурсии. Тогда мы проделали под землей километра два. Наверху был жаркий летний день, а внизу температура колебалась около десяти градусов. Нас предупреждали, чтобы мы придерживались тропы. Мол, одно неверное движение — и провалитесь куда-нибудь. Скорее всего, стращали, но рассказы о том, что в пещерах постоянно что-то куда-то проваливается, выглядели вполне достоверно.

Главное, я не понимала, где находится эта пещера, как я сюда попала и как мне отсюда выбраться. Единственное, что я знала наверняка, — это что замерзну насмерть, если буду и дальше сидеть на одном месте. Поэтому я заставила себя встать, не обращая внимания на протестующее тело, и пойти в каком-нибудь направлении. Прочь от провала и к возможному выходу. Вероятность того, что я куда-то дойду, была ничтожно мала, я это прекрасно осознавала, но она равнялась нулю, если оставаться на месте. Маленький шарик, излучающий свет, поплыл рядом со мной, освещая мне дорогу.

По крайней мере, я не чувствовала себя изнасилованной. От этой мысли я нервно рассмеялась в голос, но тут же испуганно замолчала: в тишине смех отразился эхом от стен и прозвучал пугающе. Возможно, я сгину в этой странной пещере, но Мареку Кроллу я не досталась. Что бы ни произошло после того, как я отключилась.

— Интересно, кто тогда вошел? — снова вслух, но уже едва слышно, произнесла я. — У него был сообщник? Кто-то стоял на стреме, пока он со мной… развлекался, и их спугнули?

Я не знала, к кому обращаюсь. Просто думала вслух, наверное. Или гробовая тишина слишком сильно давила на уши, хотелось ее развеять.

Через несколько метров тоннель, по которому я пошла, раздвоился. Мне предстояло выбрать, куда идти дальше. И, скорее всего, еще немного снизить шансы выбраться. Хотя вполне вероятно, что я с самого начала выбрала неверный путь.

На глаза снова навернулись слезы. Я позволила им пролиться, но после этого шмыгнула носом, осторожно вытерла лицо, стараясь не тревожить опухшую скулу, и выбрала один из двух тоннелей.

Наступать босой ногой на грубые камни было, мягко говоря, неприятно. Я продвигалась очень медленно. У меня болела голова, меня тошнило и трясло от холода. Саднило ушибленное плечо, подгибалось колено, я не представляла, насколько все плохо на затылке, и при этом, вероятно, шла вглубь подземного пещерного лабиринта. Разве мой день мог стать еще хуже?

Ответ на этот вопрос я получила, попав из тоннеля в небольшой грот. Дальше, казалось, дороги нет. Я могла или пойти обратно, или попробовать пропихнуться в узкий лаз в противоположном конце грота. Подумав, я решила, что лезть туда нет смысла: если кто-то принес меня сюда, он едва ли тащил меня через такой лаз. Даже если нет… Я там только окончательно изорву платье, сдеру кожу и разобью то, что осталось от головы, а лаз может в любой момент стать слишком узким, чтобы пролезть дальше или вернуться обратно.

Оставалось только вернуться в тоннель, из которого я пришла, потом к развилке и попробовать второй вариант.