Глава 43. Очарование. Часть первая.

На самом деле Вэй У Сянь вовсе не ждал, что Лань Ван Цзи присоединится к нему, поэтому просто запрокинул голову и одним махом прикончил свою порцию. Но тот, однако, молча понаблюдал за его действиями, а затем вдруг слегка засучил рукава, плеснул себе вина и неторопливо поднял чашу.

Вэй У Сянь несколько удивился: «Хань Гуан Цзюнь, а ты весьма участливый человек. Ты и впрямь составишь мне компанию?»

В прошлый раз, когда они пили вместе, Вэй У Сянь не всматривался в лицо Лань Ван Цзи, но теперь пристально уставился на него, примечая каждое движение.

Поднеся чашу ко рту, Лань Ван Цзи закрыл веки, немного нахмурился и осушил налитое, и только лишь когда его губы сомкнулись вновь, распахнул глаза. Взор его едва заметно заволокло прозрачной дымкой, словно по водной глади пробежала мелкая рябь.

Вэй У Сянь подпер одной рукой щеку и принялся мысленно считать. Когда он дошел до цифры «восемь», Лань Ван Цзи опустил чашу, следом дотронулся до лба, закрыл глаза и уснул.

Вэй У Сянь окончательно убедился: перед опьянением Лань Ван Цзи действительно спит!

По неизвестной причине Вэй У Сянь пришел в состояние крайнего возбуждения. Он не мешкая разобрался с остатками вина, встал из-за стола и, заложив руки за спину, принялся туда-сюда шагать по комнате. Через некоторое время он подошел к Лань Ван Цзи, склонился и у самого его уха прошептал: «Лань Чжань?»

Ответа не последовало, и Вэй У Сянь продолжил: «Ван Цзи-сюн?»

Лань Ван Цзи сидел, поддерживая голову правой рукой, и ровно и спокойно дышал.

И лицо, и рука его были безупречно белыми, словно выточенными из нефрита высшего качества.

Слабый аромат сандалового дерева, окутывающий Лань Ван Цзи, поначалу казался холодным, даже несколько мрачным. Однако сейчас он смешался с мягким благоуханием выдержанного алкоголя, и сквозь лед пробились ненавязчивые теплые нотки. Бархатная сладость вина медленно, но верно одерживала победу, и вскоре запах этот обернулся едва ли не опьяняющим.

Вэй У Сянь находился подле источника аромата, невольно утопая в его парах. Он, сам того не замечая, склонился еще ниже, прильнув к Лань Ван Цзи еще сильнее. В голове его смутно пронеслось: «Странно… Почему вдруг стало немного жарко?»

Лицо его придвигалось все ближе и ближе, но Вэй У Сянь, одурманенный букетом ароматов сандалового дерева и вина, оставался об этом в полном неведении. Тембр его голоса также понизился, и он почти дразняще пробормотал: «Гэ…»

Внезапно в ушах его раздалось: «Молодой господин…»

Лицо Вэй У Сяня находилось уже в паре сантиметров от лица Лань Ван Цзи, а на кончике языка замер слог «гэ», готовый вот-вот сорваться с губ. Звуки голоса застали его врасплох, подошва сапога заскользила по полу, и Вэй У Сянь чуть не завалился набок.

Он тут же отпрянул от Лань Ван Цзи и повернулся к деревянным ставням, откуда слышался шум.

В окно осторожно постучали, и через щель проник тихий шелест: «Молодой господин…»

Вэй У Сянь, наконец, обратил внимание на слегка ускоренное биение своего сердца. Он снова счел это весьма странным, однако через пару мгновений взял себя в руки и направился к окну. Подняв ставню, он увидел фигуру в черных одеждах, зацепившуюся ногами за карниз и свисающую вниз головой, намереваясь постучать вновь. Вэй У Сянь быстро распахнул окно и угодил ей по голове. Висящий за окном слабо ахнул и, обеими руками убрав от лица створки, наконец-то встретился с Вэй У Сянем взглядом.

В комнату ворвался холодный ночной ветер. Вэнь Нин смотрел чистыми и ясными глазами, в белках которых блестели черные точки зрачков.

Мужчины некоторое время молчаливо взирали друг на друга, один стоя у окна, другой свисая с крыши.