Шея, ключицы, грудь. Она поднималась и опускалась, с несравненной честностью выдавая чувства Лань Ванцзи.

Добравшись поцелуями до твердокаменного пресса, Вэй Усянь продолжил спускаться вниз, и когда упавшие с плеч мелкие пряди волос вкупе с прерывистым дыханием коснулись того самого, опасного, места, Лань Ванцзи, кажется, не в силах больше это выносить, протянул руку, чтобы схватить его за плечо. Вэй Усянь перехватил его запястье и произнёс:

— Не двигайся, я же сказал. Позволь мне.

Он потянул за ленту в волосах и заново собрал в хвост уже растрепавшиеся длинные волосы. Затем опустил голову. Когда Лань Ванцзи осознал, что Вэй Усянь собирается делать, его лицо исказилось лёгким смятением. Он прошептал:

— Не надо.

— Надо. — И осторожно обхватил Лань Ванцзи губами.

Убедившись, что не сделает больно зубами, Вэй Усянь осторожно захватил его ртом и протолкнул так глубоко, как только мог, пока не ощутил дискомфорт. Лань Ванцзи немедленно заметил это и, беспокоясь, что он совершает над собой насилие, попытался оттолкнуть Вэй Усяня.

— Остановись.

Вэй Усянь отпихнул его руку и начал медленно двигаться, то выпуская его, то заглатывая вновь.

Лань Ванцзи простонал:

— Ты…

Очень скоро он уже не смог больше ничего сказать.

Порнографических книжек с картинками, которых в юности начитался Вэй Усянь, с лихвой хватило бы, чтобы заполнить всю комнату запретных книг в библиотеке Ордена Гусу Лань. К тому же, он был весьма сообразителен и, действуя согласно полученным знаниям, пустил в ход язык и губы, чтобы хорошенько позаботиться о разгорячённой затвердевшей плоти у себя во рту. Когда самая чувствительная часть тела Лань Ванцзи оказалась захвачена тёплым и влажным ртом, столь старательные ласки превратились для мужчины в настоящую пытку, поскольку он все силы тратил на сохранение самообладания, чтобы не совершить какой-либо грубый, несдержанный поступок.

Ощутив, как учащается дыхание Лань Ванцзи и как всё крепче сжимаются пальцы на плече, Вэй Усянь ускорился. И когда шея и щёки уже начали неметь, он наконец почувствовал, как в глотку ударил поток густой горячей жидкости с сильным запахом мускуса.

Когда это произошло, Вэй Усянь от неожиданности подавился и закашлялся, выпустив плоть изо рта. Лань Ванцзи похлопал его по спине и, не зная, чем ещё помочь, взволнованно произнёс:

— Выплёвывай, скорее, выплёвывай.

Вэй Усянь прижал ладонь ко рту и покачал головой. Откашлявшись, он отнял руку ото рта, показал Лань Ванцзи язык, демонстрируя открытый рот, и произнёс:

— Проглотил всё.

Кончик его языка горел ярко-алым, губы припухли до красноты, в уголках рта блестели белые капли и неудержимая улыбка. Лань Ванцзи растерянно воззрился на него, не в силах ничего сказать.

Привычная бесстрастность и невозмутимость заклинателя, который более всех остальных преуспел в обуздании своих желаний, теперь разбилась вдребезги. Даже уголки глаз слегка порозовели, будто от глубокой обиды, что в целом придало его лицу большего очарования.

Такой образ Лань Ванцзи настолько понравился Вэй Усяню, что в душе он пришёл в неописуемый восторг. Обнажившись до пояса, он прильнул к плечу Лань Ванцзи и покрыл поцелуями его веки и края губ.

— Не пугайся, будь послушным мальчиком. В следующий раз я позволю тебе сделать то же самое со мной, тогда ты должен будешь проявить себя так же превосходно, понял?

Белые следы, оставшиеся на губах, поцелуем запачкали и губы Лань Ванцзи, что вместе с растерянным видом придало ему образ человека, которого хочется пожалеть, нежно прижав к себе. Вэй Усянь ещё раз поцеловал его и сказал:

— Лань Чжань, я просто обожаю тебя.

Лань Ванцзи медленно перевёл на него взгляд. Возможно, Вэй Усяню показалось, но он как будто увидел, что белки глаз Лань Ванцзи покрылись сеткой кровавых линий.