Естественно, у Линни немедленно появились оппоненты — Серые (кто бы сомневался!). Слово за слово, и вот уже эти наглецы в голос спорят о месте Разрушителей в новом мире и их долге перед живущими.

Еще неизвестно, кто кому должен. Что сделали для мира они, и что сделал я? Да меня на руках должны носить и смотреть с немым восхищением, а это пернатое недоразумение что-то чирикает! Тьфу, неблагодарный урод.

Я, из принципа, не стал поддерживать спор, медленно переходящий в баталию. За пять минут попытка цивилизованного обсуждения превратилась в сущий бедлам, что к лучшему — нельзя бросаться в политику, даже не отдохнув с дороги. Я незаметно (насколько это возможно при моей комплекции) выбрался из-за стола и пошел освежиться.

Далеко уйти мне не удалось — меня догнал мастер Ребенген.

— Гэбриэл, можно тебя на минутку? Я должен тебе кое-что показать, это быстро.

Солнце явственно клонилось к вечеру, погружая землю в прозрачные сумерки. В одном парадном мундире становилось зябко.

— Далеко еще?

— Уже-уже, — промурлыкал чародей, решительно постучал в дверь одноэтажного флигеля и тут же отбежал мне за спину.

Гм, не ожидал от почтенного наставника такой клоунады! На стук из флигеля выглянули его обитатели…

— Что это? — неуверенно проблеял я, сердцем чуя подвох.

— А это, — с некоторой мстительностью сообщил мастер Ребенген. — Ваша новая братия, уважаемый магистр.

На меня, с разной степенью обожания и паники, смотрели два черно-красных Пограничных и какой-то зачуханный пацан лет шестнадцати. Беспомощное «почему я?» умерло, не родившись — ни один из них на главу Темного Ордена не тянул при всем желании.

— Мэтр, ну я понимаю — солдаты, а это кто?

— А это очень талантливый юноша из Пилтонга. Там обнаружилось гнездо работорговцев, сбывавших товар в Румикон. Специализировались на малолетках. Учитывая, как твой папа относится к подобным вещам, они перестраховывались, зачаровывая похищенных детей до изумления. Короче говоря, после твоих экзерсисов с Бегущими Огнями, разум вернулся только к нему.

— А работорговцы?

— Они в прошлом.

Ладно, в высокой должности тоже есть плюс — можно возложить свои обязанности на нижестоящих, осталось понять, на кого именно и — какие. Я вздохнул и подошел к начинающим Разрушителям ближе. Пограничные втянули животы и залыбились, у пацана испуганно округлились глаза.

— Что умеешь?

— Заклинания… того, сэр.

— Иссушать амулеты, трансформировать заклятых, разрушать металл?

Парень молча сгорбился.

— Ладно, будем учить.

Я оглядел своих новых подчиненных и подумал, что самое время произнести историческую речь. Ребенген оптимистично улыбался мне с безопасного расстояния.

— Братья! Мы — последняя надежда этого мира…

Дальше речь не складывалась.

— А, да пес с ним! Пойдемте, я вас с Ракшами познакомлю.

Эпилог

Подвиг случаен, а бюрократия — вечна.

Я сидел, пригорюнившись, за титанического размера столом и пытался понять, о чем еще не подумал после возвращения из своих странствий. В ответ на меня с подозрением пялились две дюжины оборванцев с характерной внешностью островитян — тряпки до бровей. Где-то с месяц назад потрепанный океанский корабль вошел в устье Эт'Кемаи и умудрился подняться вверх по течению почти до самой Гатанги. Тут власти опомнились и всех повязали.