Я неторопливо шагал по выложенным диким камнем дорожкам, щурился на робкое северное солнышко и вдыхал прохладный воздух, лишенный привкуса пыли и порчи. Родным и домашним казалось абсолютно все: пахучая сырая земля и нечеткие тени, невзрачные серые птички, перепархивающие в кустах, бледный цвет небес и постоянное движение — травы, ветвей, облаков. Душу будоражили простые житейские явления, которые раньше проходили мимо меня. Наш старый дом выглядел меньше (я слишком много смотрел на древнюю архитектуру), зато несравненно гармоничнее. А уж папа, встречающим меня на ступенях, шутя, затмевал всех тряпичных уродов скопом.

Увидев его, я окончательно убедился, что вернулся, и, неожиданно, впал в благодушный маразм. То есть, всякие мысли о том, что говорить и как себя вести, дружно вылетели из головы.

Всегда и все понимающий Ребенген взял руководство церемонией на себя. Он поздравил присутствующих с завершением моей миссии, представил отцу Ракшей, заполнил паузу парой воодушевляющих слов. В Линни неожиданно проснулся знатный оратор. Минут пять, со страшным акцентом и множеством анахронизмов в речи, он рассказывал всем, как счастлив знакомству с родителями такого замечательного юноши, отважного и здравомыслящего не по годам. Потом его мысль плавно перешла на аналогии и события каких-то махровых лет, о которых теперь только он и помнил. Тут Третий ласково, но твердо, положил ему руку на плечо и Линни кое-как закруглился, с видимым усилием наступив на горло песне.

Еще одно трепло на мою голову.

Мастер Ребенген хлопнул в ладоши:

— Не пройти ли нам в дом?

— Но как же вторжение? — зазвенел над головами взволнованный голос. Молодой человек в мундире королевского глашатая и осанкой скорее царедворца, чем военного, не решался распихать почтенных волшебников, и вынужден был тянуть шею из-за их спин. — Что может рассказать Лорд Гэбриэл про Вечных владык, о которых сообщили пленные? Действительно ли у берегов Зефериды существует империя колдунов-повелителей чудовищ? Следует ли нам готовиться к Приливу?!

Какой Прилив, чего он лепит, когда союз с Первым Ракшем у меня практически в кармане?

— Для того чтобы обсудить эти вопросы, совершенно не обязательно топтаться на пороге, — попытался намекнуть ему Ребенген.

— Возможно, счет идет на часы! — не унимался чудило.

Мое терпение лопнуло.

— Забей и забудь, совсем! Имел я тех владык вместе с их владениями.

Лица у наших гостей как-то подозрительно вытянулись. Так, надо срочно, срочно отвыкать от лексикона Тени. В арконийский Лорд можно быть сколько угодно сумасшедшим маньяком, но блатной жаргон в отношении с власть имущими недопустим. Тут вам не дикий Юг! В лучшем случае, собеседники озадачатся ненужными вопросами, в худшем — запишут тебя в шуты, и тогда, для восстановления репутации, воистину придется кого-то резать.

— Это был каламбур! — решительно заявил я, пристально глядя в глаза собравшимся.

Потрясенное выражение лиц сменилось опасливым и люди торопливо закивали.

Впрочем, моя оговорка шокировала не всех — папа даже бровью не повел. Что же такое появилось во мне, что он выглядит таким довольным? Надеюсь, это — загар.

— Чувствуешь в себе силы поучаствовать в торжественном ужине, сын?

— Да, папа! Только немного освежусь с дороги.

А также припомню правила хорошего тона — они мне скоро понадобятся.

Целый час, наплевав на нервы гостей, я отмокал в дубовой бадье, по размерам почти соответствующей водосборным бассейнам островитян. Потом, с помощью двух банщиков, обдирал с себя слои грязи и старой кожи, избавлялся от въевшегося в поры запаха тюрьмы, неволи и бродяжничества, срезал уже довольно-таки заметную щетину.